Глава 25. Предложение

Я был уже на полпути к дому Беллы, когда услышал рев Эмметта, и его ясно слышимое предупреждение: «Если знаешь, что лучше для тебя, ты не вернешься домой».

Я не собирался говорить про это Белле, сидящей на спине, точнее все равно не стал бы об этом говорить. Вместо этого я наслаждался теплотой, струящегося от её тела. Она крепко ухватилась за меня, концентрируясь на плане, что ускорит её изменение. Я сломал плазму еще до того, как мы покинули дом, но для обдумывания решения Беллы вместе с обещанием Карлайла нужно гораздо больше времени, чтобы сделать все это осуществимым.

Я должен найти что-то, чего Белла хотела больше, чем своего изменения. «Удачи», насмехался надо мной мой разум. Я знал, что она хотела остаться со мной и это не составит никаких проблем, ведь я не намерен её отпускать. Теперь, когда я узнал, что она любит меня, я хочу неизменно следовать за ней всюду. Конечно же, Чарли не обрадуется, но я найду способ обойти это. Если бы он только понял, как искренне я любил его дочь. Она стала единственным человеком, которого я любил и всегда буду любить. Здесь я не позволял себе никаких «возможно» и «если». Любовь, что я испытывал, была вечной и не изменится никогда. Конечно же, в отношениях с ней - человеком придётся соблюдать некоторые ограничения, и я готов смириться с этим. Но как заставить её признать это и отсрочить неизбежное событие – на этот вопрос мне нужно было найти ответ.

Мой разум пробовал предоставить множество рациональных вариантов, это правда, но Белла была не склонна к рациональным идеям в последнее время. Будь иначе, она бы не стала заниматься «опасными вещами» чтобы как-то связаться со мной, услышать мой голос, который кричал на неё.

И наконец, я решил, что рациональные варианты попросту исчерпались. Я должен найти что-то менее логичное, что-то более приземленное и простое, но приблизившись к её дому, понял, что не смог придумать ничего лучше, чем отсрочить обещание Карлайла изменить её на время после выпускного. Выпускной! Это слишком рано. Я не готов к этому. Было слишком много событий, которые Белла может пропустить, перестав быть человеком. Слишком много вещей ещё поджидали её, наиболее ранней из них был колледж и понимание того, что она может любить ещё кого-то кроме меня.

Что будет, если я позволю изменению произойти, а потом она найдет кого-то, кого полюбит больше меня? Мог ли я смириться с этим, и что важнее, будет ли Белла ненавидеть меня за то, что я позволил изменить её, разрушив её шанс на счастье и нормальную жизнь? Нормальную? Будь ситуация не так серьёзна, я бы рассмеялся. «Это о Белле?» - спросил я себя. «Что-нибудь у неё было нормально?» Могла ли она жить нормальной жизнью? Будет ли она довольна ею?

Была одна вещь в существовании вампира: мой разум работал слишком быстро, я думал одновременно обо всём. Очень плохо, что за своими чрезмерными мыслями я не мог найти решения проблемы, с которой столкнулся.

Когда мы добрались до дома Беллы, я не потрудился замедлиться, и, достигнув стены, взобрался по ней в комнату. Когда мы пробрались в неё, я расцепил руки, обнимавшие мою шею, и аккуратно посадил её на кровать. Я начал ходить из угла в угол, продолжая думать о том, что может случиться после выпускного. Я продолжал спрашивать себя: «Что если она захочет, чтобы её изменил Карлайл?». А затем я спросил это ещё раз.

Сидя на кровати, Белла спокойно произнесла:

- Вне зависимости от того, что ты задумал, это не сработает.

- Тсс, я думаю, - я ответил, снова спрашивая себя: «Что если она захочет, чтобы её изменил Карлайл?».

Я услышал её стон, а затем она упала на кровать, натянув стёганое одеяло на красивое, но расстроенное лицо. Я незамедлительно оказался рядом. Я не хотел, чтобы она пряталась от меня. Я слишком долго ждал, чтобы вновь увидеть её прекрасное лицо, а она вновь его скрывает от меня. Я чувствовал нарастающую боль, расползавшуюся от сердца, когда увидел, как она прячется от меня. Я не хотел, чтобы она чувствовала, будто она не может или не хочет со мной отношений. Даже если бы она испытывала ко мне отвращение, я бы хотел видеть это очарование и наблюдать за тем, как меняется выражение её лица. Кроме того, это был единственный способ, благодаря которому я мог хоть как-то распознавать её мысли и чувства. Её разум был полностью скрыт от меня, но будь я проклят, если позволю ей скрывать своё лицо, по которому я могу хоть что-то прочесть.

Я быстро стянул одеяло, чтобы открыть то, о чём она могла думать или чувствовать, а потом, как ни в чем не бывало, занял своё место рядом с ней на кровати. Я чувствовал, что это моё законное место, и никогда не хотел бы оставить его снова. Если честно, я избегал ложиться рядом с ней, поэтому мы были как будто по - отдельности. Увидев, как её волосы почти скрывают её лицо, я аккуратно убрал их.

- Если не возражаешь, - сказал я ей. – Я бы предпочёл, чтобы ты не скрывала лица. Ведь я жил без него так долго, что мне это уже порядком надоело, - пока я говорил, то понял, что хочу знать, чего она хочет, и что должен просто спросить её об этом. – Теперь… - я колебался лишь мгновение, думая о том, что она ответит на это. – Скажи мне кое-что.

Я не был уверен, что она ответит на мои вопросы, а тем временем она спросила, - Что? – как - будто не хотела поделиться некоторыми из ответов со мной.

Я решил, что должен спросить это так, чтобы отвечая она не почувствовала, будто я вынуждаю её дать какой-то определенный ответ. Тщательно подбирая слова, я спросил:

- Если бы ты могла обладать чем-то, что есть в мире, что угодно, чтобы это было?

Я понял, что она полностью не поняла моего вопроса, потому что Белла просто ответила:

- Ты.

Я покачал головой, осознавая то, что она не поняла, что я говорил об обещании Карлайла, поэтому ответил:

- Чем-то, чем ты ещё не владеешь.

Кроме того, верила она этому или нет, ей никуда не деться от меня, потому, что у меня не было никакого желания покидать её когда-нибудь снова. Моей навязчивой идеей стало желание остаться с ней навсегда, знала она это или нет, но я был на грани исполнения её желания. Я не намеревался терять её или позволить ей потерять меня. У неё не было никакой возможности отвязаться от меня. Если она наконец решит, что не хочет видеть меня, то полностью от меня все же никогда не избавится. Она может понять, что способна жить без меня в своей жизни, но я, в конечном счёте, все же понял, что не мог существовать без неё, как без части существования. Нет, она может не бояться того, что потеряет меня снова, я стану такой же постоянной частью её жизни как луна является неотъемлемой частью каждой ночи, и столь же постоянным, как солнце, поднимающееся каждое утро на востоке.

Я смотрел на это восхитительное лицо, все её мысли были направлены на решение моих вопросов, и это явственно читалось. Выражение лица менялось каждый раз, когда в голове появлялась новая мысль, и я жаждал заглянуть в её мысли, но никогда не смогу это сделать. Наконец она приоткрыла рот, чтобы ответить.

- Я бы хотела… - я ждал, а она посмотрела на меня. – Чтобы это сделал не Карлайл. Я хочу, чтобы ты изменил меня.

«Заключить сделку» - быстро подумал я, а потом спросил:

- Что ты можешь обменять на это? – быть может, получится приостановить это на достаточно долгое время, чтобы она поняла, чего на самом деле хочет от этой жизни.

Недоверие вспыхнуло у нее в глазах, и она без колебаний ответила:

- Что угодно.

Я боролся с улыбкой, которая пыталась приподнять уголки моих губ, чтобы не показать удовольствие от её ответа, и предложил:

- Пять лет? – достаточно времени, думал я, чтобы она действительно поняла, чем пожертвует, став вампиром.

Выражение, появившееся на ее лице, предупредило меня о том, что я не буду столь удачлив, услышав мгновенное «да».

Чтобы она не набросилась на мой вопрос, я напомнил:

- Ты сказала «что угодно».

- Да, но… Ты воспользуешься этим временем и найдёшь какой-нибудь выход. Нужно ковать железо, пока оно горячо. Кроме того, человеком быть опасно, особенно для меня. Поэтому всё, что угодно, кроме этого.

Если быть совсем честным с собой, я должен признать, что ей действительно опасно быть человеком. С отрезком времени, что я ей предложил, она была не согласна, поэтому предоставил к рассмотрению следующий:

- Три года?

Белла сделала небольшую паузу, но я был уверен, что она и не собиралась соглашаться, поэтому лишь ждал её предложения.

- Шесть месяцев? – возразила она.

Этого было недостаточно для неё, чтобы узнать, что она теряет, поэтому я ответил:

- Недостаточно.

Она решительно сказала:

- Тогда один год. Это - мой предел.

- По крайней мере, дай мне два, - я стремился к более длинному отрезку.

- Нет уж. Девятнадацатилетие я готова пережить. Но двадцатилетие я справлять не намерена. Если ты навсегда останешься подростком, то и я тоже им останусь.

Это не сработало так, как хотелось надеялся, поэтому я дал себе немного времени, чтобы обдумать то, чего действительно хотел. Я не хотел отпугнуть её. На самом деле я хотел убедиться, что она готова остаться со мной после изменения. Честно, я не хотел терять её. Я бы хотел сделать нашу связь нерушимой, но только если и она хочет этого. Я понял, чего действительно хотел – быть связанным с ней навсегда, как Элис и Джаспер, или Эмметт с Розали. Я хотел, чтобы Белла была моей и только моей. Я хотел, чтобы она стала моей женой, поэтому спрошу её об этом обязательстве, что свяжет нас вместе навсегда.

- Хорошо, - начал я. – Забудь о сроках. Если ты хочешь, чтобы это был я, то тебе нужно выполнить одно условие, - я думал, что это будет легко. Какая девушка не хочет выйти замуж за того, кого любит?

- Условие? – Белла, казалась, колебалась соглашаться. Её тон не отражал ни одного из её чувств. - Какое условие?

«Она поймёт, почему я спрашиваю об этом?» - спросил я себя. «Действительно ли она любит меня так сильно, что готова связать себя со мной?» Внезапно я стал сомневаться в её ответе, поэтому нерешительно предложил:

- Сначала выйди за меня замуж.

Она не ответила, лишь уставилась на меня, словно ожидая чего-то большего. Наконец она спросила:

- Хорошо. В чем заключается шутка?

Она думала, что я шучу. Разве она не знала, что я никогда не шучу о таких серьезных вещах, как это. Может быть, она любит меня не так сильно. Может быть, я был прав все время и её чувства были не столь сильны и постоянны, как мои. Сердце потонуло в мыслях.

Возможно, вздохнув, подумал я, она решила, что я не всерьёз, поэтому сказал:

- Ты ранила мое самолюбие, Белла. Я сделал тебе предложение, а ты думаешь, что это шутка.

Может, она не любила меня так сильно, чтобы выйти за меня замуж.

- Эдвард, пожалуйста, будь серьёзен.

Если бы она только знала, как серьезен я был сейчас. Когда эта мысль впервые пришла ко мне в голову, я легко представил себе её, одетую в белое, с прекрасными темными волосами, обрамляющими лицо. Я знал, какое бы платье не выбрала Элис, оно бы только подчеркнуло достоинства Беллы. Затем в моём разуме вспыхнула сцена брачной ночи, и я понял, что возникнут некоторые проблемы с этим. Я не мог ей рассказать о том, что пришло мне в голову, но возможно смогу доказать искреннее желание всего этого словами.

- Я на сто процентов серьёзен, - сказал я, посмотрев на неё с тоской, открытым сердцем, и абсолютно серьёзным отношением ко всему, о чём говорил.

- Да брось, мне лишь восемнадцать, - звучало так, будто это всё чересчур серьёзно для неё.

«А чего она ожидала?» - спрашивал себя я. Её изменение будет столь же серьёзным и постоянным, как и то, чего я просил. Она и в правду полагала, что я изменю её, но не женюсь на ней? Мне хотелось сгрести её в охапку, встряхнуть и сказать: «Но если я изменю тебя сейчас, тебе всегда будет восемнадцать». А потом спросить: «А это значит, что ты никогда не захочешь выйти за меня замуж?». Но вместо этого я остался внешне спокойным и постарался говорить как можно мягче:

- Ну а мне почти сто десять. Самое время остепениться.

Белла отвернулась от меня перед тем, как сказала:

- Смотри, брак точно не занимает лидирующую позицию в моём списке приоритетов, ведь ты знаешь? Для Рене и Чарли это будет подобно поцелую смерти.

Я мог бы посмеяться над этим сравнением. Она хотела – если буквально – поцелуя смерти от меня, и теперь призналась, что видит брак лишь в этом свете. Единственная разница между нами и её родителями в том, что я бы не стал любить её меньше, если мы поженимся.

- Интересный выбор слов, - заметил я.

- Ты знаешь, что я имею в виду.

Ей действительно было неловко, и это заставило меня ещё раз задать себе вопрос, может быть она любит меня недостаточно сильно, а я взял на себя такое обязательство. Глубоко вздохнув, я сказал:

- Не говори мне, что ты боишься обязательств.

- Не то, что бы… - начала говорить она и замолчала. – Я… боюсь Рене. У неё своё мнение о браках до тридцати.

Точно, что скажет мать о её альтернативном выборе будущего?

- Она предпочтет оставить тебя в старых девах, чем позволит тебе жениться, - прокомментировал я.

- Ты думаешь, что это смешно.

Я понимал, что она серьезно относится к тому, о чём говорит. Я должен был узнать, действительно ли она не настроена выходить за меня замуж сейчас или когда-либо ещё.

- Белла, если ты сравниваешь уровень обязательств между брачным союзом и обменом своей души на вечность в ипостаси вампира… - я мог лишь покачать головой, сам не веря тому, о чём говорил. – Если в тебе недостаточно отваги, чтобы выйти за меня замуж, ну что ж…

- Хорошо, - прервала она меня на середине фразы. – Что, если я сделаю это? Что, если скажу отвезти меня в Вегас прямо сейчас? Я стану вампиром в ближайшие три дня?

Она бросала вызов моей честности, и я был готов доказать ей, что говорю на полном серьезе. Если это подействует, то я бы осуществил этот план, но не был уверен, что она согласится с этим решением, поэтому ответил:

- Можешь быть уверена. Сейчас только сбегаю за машиной.

Конечно, Элис будет недовольна этим тайным бегством.

Она пробормотала:

- Проклятие!

Я не позволил ей себя обмануть, и она поняла это.

- Даю тебе восемнадцать месяцев.

Время было малозначимо для меня в этот момент. Мне нравилась идея о свадьбе. Белла станет моей, и не будет угрозы появления кого-нибудь, кто бы пришёл и украл ее у меня. Тогда я смог бы осуществить все мечты о наших с ней отношениях, не боясь убить её.

- Ни за что, - сказал я, улыбаясь мысли о том, что она может стать госпожой Каллен. – Мне нравится это условие.

Вновь непредсказуемо она легонько ударила меня.

- Отлично, у меня есть Карлайл и это случится после выпускного.

Это был удар ниже пояса, по моему мнению, но она была готова согласиться, ведь в действительности ей хочется, чтобы её изменил я. Я проверил её, притворяясь, что мне всё равно. Пожав плечами, я ответил:

- Если это то, чего ты действительно хочешь.

Белла испустила стон, прежде чем сказала:

- Ты невыносим. Монстр!

Я не думаю, что она действительно подразумевало то, что скрыто глубоко внутри меня - того монстра, который всё ещё жаждал её крови. Но теперь, иногда, все же не так сильно, как я желал её в качестве человека. Я засмеялся, когда спросил:

- Так вот почему ты не хочешь выйти за меня замуж?

В ответ она снова простонала.

Идея о свадьбе с любовью всей моей жизни, моей единственной родственной душой, поселила во мне очень приятное чувство, пока она не отказалась от моего предложения. Предложение, которое я делал всем сердцем. Я был искренним и серьёзным, когда наклонился, глядя в глубину в её глаз и умоляя:

- Пожалуйста, Белла.

Всё, что ей нужно сделать – сказать мне «да», и я сделал бы для неё абсолютно всё. Я видел, как потускнели её глаза, и когда она покачала головой, понял, что был снова отвергнут. Может быть я сделал что-то не так?

- Будет лучше, если ты немного подождёшь, а я принесу кольцо?

Её ответ испугал и поразил меня. Она закричала:

- Нет! Никаких колец!

Этого крика было достаточно, чтобы пробудить Чарли.

- Ты сделала это, - мягко предупредил я её.

- Упс.

- Чарли проснулся. Мне лучше уйти.

Я знал, что он будет взбешён, если увидит меня в комнате Беллы, и мне не сказать ему, что я следовал его приказу и не переступал порога парадной двери. Не было приемлемого для него объяснения того, как я проник в спальню Беллы.

Я также заметил, что мой комментарий заставил сердце Беллы на мгновение замереть. Я тотчас же понял, что она боялась, что я уйду и не вернусь. Её реакция немного приободрила меня, несмотря на отказ. Будучи отверженным, я подумал, что возможно она не хочет меня рядом с нею, но её реакция на мой уход убедила меня в том, что она хочет, чтобы я был рядом. Поэтому я предложил альтернативу.

- Слишком по-детски будет спрятаться в шкафу, да?

Её рвение понравилось мне.

- Нет, останься! Пожалуйста! – она хотела, чтобы я был рядом, несмотря на то, что отказала мне.

Я улыбнулся ей с любовью, прежде чем исчезнуть в её шкафу. Он был очень загромождён, и я врезался в мешок, задаваясь вопросом, что в нём. Я решил, что спрошу её об этом позже, а сейчас прислушивался к беспокойным мыслям Чарли о Белле и крике, который он услышал. Его воспоминания были о прошлом, когда он просыпался посреди ночи от её криков и плача, и он боялся, что это снова началось из-за моего возвращения. Он также боялся, что они снова возобновятся, как только я перееду в другой штат. Мне хотелось заверить его, что я никогда не оставлю его дочь снова, но сейчас не время показывать своё присутствие в этой комнате.

Я услышал, как Чарли медленно открывает дверь Беллы.

- Доброе утро, пап.

Чарли был удивлён и смущён одновременно, увидев, что она проснулась.

- О, привет, Белла. Я не знал, что ты проснулась.

Голос Беллы оставался спокойным, Чарли было трудно понять, что в этой комнате находится кое-кто, кто в ней находиться не должен.

- Да, я ждала, пока ты проснёшься, чтобы сходить в душ, - я услышал движение, она, должно быть, встала со своей кровати.

- Потерпи, - сказал Чарли и включил свет в комнате. Его мысли были вновь полны беспокойствия по поводу её душевного состояния и того страха, который появился после травмы, которую она пережила прошлой осенью, когда я покинул ей. В его мыслях это выглядело как дезертирство и предательство. – Давай поговорим минутку, - слыша его мысли, я знал, что сначала он проявит своё беспокойство по поводу её самочувствия. – Ты знаешь, у тебя неприятности.

Я мог сказать, что это было заявление, а не вопрос из-за оттенка его голоса. Он постоянно повторял себе не срываться на крик, быть терпеливым и позволить ей рассказать о том, что произошло.

- Да, я знаю.

- Я почти сошел с ума за эти три дня, - его мысли стали беспорядочны из-за бесед и телефонных звонков, которые он делал, чтобы попытаться найти её. – Я прихожу домой после похорон Гарри, а тебя нет. Джейкоб смог лишь сказать мне, что ты сбежала с Элис Каллен, и то, что он думает, что ты в беде. Ты не оставила мне номера, ты не позвонила мне. Я не знал, где ты и когда ты вернешься, и вернёшься ли вообще.

Последняя фраза заставила его вспомнить о своих переживаниях, что кто-то причинил ей боль, или ещё хуже: она лежит где-то мертвая, а он не может найти её. Я испытал его панику, которую почувствовал он, когда понял, что у него не будет никакого способа определить её местонахождение. Сначала он хотел отправить отчёт о без вести пропавшей дочери, но потом решил подождать несколько дней, прежде чем сделать такой решительный шаг. Он надеялся, что она хотя бы позвонит и объяснит, где находится, но она не сделала этого, а потом, когда приехала домой, была вместе с последним человеком, которого он пожелал бы видеть в своём доме.

- Есть ли у тебя идеи о том, как… Как…

Его сильнейшие переживания мешали ему закончить то, что он хотел сказать. Его очень сильно ранили мысли о том, что он мог потерять её навсегда. Он будет чувствовать примерно то же самое, когда потеряет её из-за изменения. Он не сможет увидеть её после этого. Он не будет знать, что его дочь продолжает существовать, но она не человек. Белла, действительно ли ты понимаешь, как сильно его ранишь, когда уйдёшь от него по-настоящему?

- Приведи мне хоть одну причину, - он снова продолжил говорить, - по которой я не должен отправить тебя в Джэксонвилл сию же секунду?

На самом деле он не хотел её никуда отправлять, но он предлагал Белле возможность убедить его, что она никогда не сделает этого снова. Так же он надеялся, что дочка сообщит ему, что порвала со мной навсегда. Его ждет неудача по поводу своей второй надежды. Белла предпочла спрятать меня в шкафу, а это было для меня достаточным доказательством того, что она не порвёт со мной, о чем бы там не мечтал её отец.

Я услышал в голосе Беллы явную решительность:

- Потому что я не поеду туда.

- Минуточку, юная леди, - разум Чарли был потрясен таким прямым отказом. Он пытался успокоиться, напоминая себе, что он всё ещё её отец и родитель.

Её заминка также вызвало его беспокойство, потому что он внезапно вспомнил события прошлой осени, когда он пытался отправить Беллу во Флориду к её маме. Четкая картинка кричащей Беллы, разбрасывающей свою одежду по всей комнате и наконец её рыдания, от которых сжималось сердце. Видение было таким четким, показывая мучения Беллы, что мое сердце вновь поразила боль, зная, что я был причиной всех сцен, что возникли в памяти Чарли.

- Смотри, пап, я полностью принимаю ответственность за свои действия, и ты имеешь право запереть меня дома настолько времени, насколько ты хочешь.

Мысли Чарли поддержал тот факт, что она хотя бы готова была признать, что сделала ошибку.

- Я также буду делать всю работу по дому, буду стирать одежду, мыть посуду, пока ты не станешь думать, что я извлекла из всего этого урок. И предполагаю, ты будешь прав, если захочешь выгнать меня, но это не заставит меня поехать во Флориду.

Чарли мысленно аплодировал себе, пока Белла не упомянула об её «изгнании», и был очень встревожен, когда она сказала, что ни за что не поедет во Флориду. Он хотел спросить, куда же она пойдёт в этом случае, но побоялся её ответа.

Я услышал, как дыхание Чарли становилось всё более глубоким, и он напомнил себе, что все потеряет своё значение, если разговор превратится в матч «Кто кого перекричит». Он знал, что если Белла решилась на что-то, она не изменит себе. Он помнил о том, какой она была упорной. «Если когда-то решено, то решено навсегда» - мысленно заявил он.

Как только он почувствовал, что готов продолжать, он спросил:

- Не хочешь ли ты объяснить, где была?

Это был единственный вопрос, из заданных мне Беллой, который мы так и не обсудили. Я не думаю, что кто-то из нас понимал, что мы должны придумать историю так скоро.

Белла запнулась, когда сказала:

- Это была… Чрезвычайная ситуация.

Я должен был удержаться от смеха. «Чрезвычайная ситуация. Я был склонен к самоубийству потому что думал, что она мертва, и Белла рискнула своей жизнью чтобы помешать мне совершить глупость».

Я услышал её тяжелое дыхание, прежде чем она продолжила.

- Я не знаю, что сказать тебе, папа. По большому счёту это было недоразумение. Он сказал, она сказала… Всё вышло из-под контроля.

Я мог бы согласиться с этим. Я поверил Роуз, а потом услышал, что Чарли был на похоронах, и пришел к заключению, что Белла сделала это, не удосужившись потратить немного времени, чтобы проверить эти сведения. Я должен был позвонить Элис, когда всё началось. Я должен был сделать много вещей, и все бы было по-другому. Я не должен был уезжать. Но всё случилось так быстро, словно была прорвана дамба, и бедная Белла из всех сил пыталась сказать отцу о том, что произошло, избегая упоминания о том, что ей пришлось рисковать своей жизнью.

Белла продолжила:

- Ну, Элис рассказала Розали, что я прыгнула с утёса…

Я тут же понял, что это была ошибка. Разум Чарли снова был в шоке и мог лишь повторить «прыгнула с утёса». Это всё, что я услышал от него.

Я думаю, небольшая пауза Беллы была вызвана тем, что она что-то увидела в лице Чарли. Её дыхание сбилось, и она сказала:

- Думаю, я не говорила тебе об этом раньше. Ничего страшного. Я просто бездельничала, плавала с Джейком.

Она прилагала усилия, чтобы исправить ошибку, но я думал, что разум Чарли был всё ещё сконцентрирован на фразе «прыгнула с утёса».

Белла начала говорить быстрее:

- В общем, Розали сказала Эдварду, и он был очень расстроен. Она сделала это не специально, она рассказала об этом так, будто я пыталась убить себя, или что-то в этом роде. Он не отвечал на телефонные звонки, поэтому Элис отвезла меня в… Лос-Анджелес, чтобы объяснить ему всё лично.

Белла могла прекратить говорить после того как она сказала «убить себя», потому что Чарли прекратил ей слушать. Между «прыгнула с утёса» и «убить себя» всё, что он мог понять – Белла пыталась прекратить мучения, которые она испытывала с тех пор, как я оставил её. Его мысли причинили мне новую боль, вина разрывала на части, когда я подумал о её невыносимой боли, которая заставляла её совершать такие вещи с собой. Чарли и я в этот момент испытывали одно и тоже, думая о том, что возможно прыжок был не случайностью, а намеренным желанием навредить себе. Я хотел выпрыгнуть из шкафа, чтобы спросить её об этом, но следующая реплика Чарли остановила меня.

- Ты пыталась убить себя, Белла!? – тревога в его голосе была очевидна.

Я понял, что перестал дышать и просто ждал её ответа. Я думал, что Чарли был единственным человеком, с которым она была абсолютно честна, особенно после того, как услышал тревогу и ужас в его голосе. Он задал тот вопрос, который хотел задать и я, сидя в приемной Вольтури.

- Нет, конечно, нет.

Этот ответ был очень тверд и искренен, и я вздохнул с облегчением, зная, что я не заставил её попытаться покончить с собой.

- Я лишь весело проводила время с Джейком. Ныряние со скал. Ребята в Ла Пуш проводят так время. Я же сказала, ничего страшного.

С другой стороны, Чарли не думал, что в этом не было «ничего страшного». Он понимал, что эти ребята с детства ныряют со скал, а Белла никогда не делала этого прежде. На мгновение злость Чарли перекинулась на Джейка, что тот позволил его дочери принимать участи в чём-то столь опасном для неё. «Даже если он не думал, что это опасно», думал он, «Джейк должен был сто раз подумать, когда позволял Белле попытаться делать то, в чем у неё не было никакого опыта». Потом его мысли переключились на меня, и он спрашивал, почему всё обязательно должно было касаться меня. Для него я был бесчувственным, тем, кто бросил его дочь в лесу и заставил мужчин Форкса выходить на её поиски.

Это стало новостью для меня, ведь я оставил её у границы леса недалеко от её дома. То, что она потерялась в лесу, было для меня тайной.

Я возвратился к настоящему, как только Чарли закричал:

- Почему опять Эдвард Каллен? Он же просто бросил тебя, не сказав ни слова…

Белла снова прервала его:

- Другое недоразумение.

Если бы, думал я.

Его разум помрачнел от перспективы, о которой он спросил:

- Итак, он вернулся?

- Я не уверена, каков точный план. Думаю, что они все вернулись.

Она была права, мы все вернулись, и я никогда не оставлю её снова.

Но мысли Чарли развивались в другом направлении. Он желал, чтоб я исчез с лица Земли и никогда не увидел Беллу снова.

- Я хочу, чтобы ты держалась от него подальше, Белла. Я не доверяю ему. Он нравственно испорчен. Я не позволю ему навредить тебе снова.

В его разуме снова появились видения о Белле, которая падала на кровать со слезами, стекающими ручьями по её лицу. Её взгляд был пустым. В его воспоминаниях Белла была словно раскрытая раковина. Я чувствовал боль Чарли, когда она смотрел на неё, зная, что ничем не может помочь. Следующее его воспоминание было о бессонных ночах, когда он слышал её мучительные, полные страданий крики, разрывающие тишину ночи. Снова я почувствовал его боль, вызванную неспособностью ослабить страдания Беллы. Было неудивительно, что он ненавидел меня и утверждал, что я недостаточно хорош для нее. Если его воспоминания были верны, я вызвал у неё ничего, кроме страданий и горя.

Вина за то, что я причинил ей, ошеломила меня. Она никогда не должна была прощать меня за то, что я причинил ей такую боль. Я бы никогда не простил себя за то, что навредил ей. Я не мог представить, что мой отъезд причинит ей столько боли. Я желал для неё лишь лучшего. Это казалось правильным в то время. Как нечасто оказывается, что то, что нам кажется разумным, вдруг становится чрезвычайно неправильным. Затем, в довершение ко всему, вместо того, чтобы оставаться в безопасности, она подружилась с вервольфом.

Белла вытащила нас из воспоминаний о прошлом, кратко ответив:

- Прекрасно.

Сначала Чарли обрадовался, думая, что она соглашается с ним, а я опять испытал острую боль и страх из-за потери, на этот раз из-за гнева Чарли.

- О, - с облегчением произнес он. – Я думал, это будет сложнее.

- Будет. Я имею в виду: «Прекрасно, я перееду».

Ее слова были для меня облегчением, но на сей раз бедствием для Чарли. Я не хотел, чтобы всё закончилось ссорой с отцом из-за меня. Я надеялся, что это не перерастет в битву между ними, но казалось, что они оба были решительно настроены выиграть этот спор.

Более мягким тоном Белла продолжила:

- Папа, я не хочу уезжать. Я люблю тебя. Я знаю, что ты переживаешь, но ты должен просто доверять мне. И ты должен вести себя мягче по отношению к Эдварду, если хочешь, чтобы я осталась. Ты хочешь, чтобы я жила здесь или нет?

Чарли понял, что Белла серьезно относилась к тому, о чём говорила и была решительно настроена относительно своих чувств. Он надеялся, что её чувства ко мне перекинутся на Джейкоба, когда они начали проводить вместе больше времени. Он чувствовал, что ей безопаснее остаться с Джейкобом Блэком. Если бы он только знал, кем в действительности был Джейкоб, и каким переменчивым он может быть, то понял бы, что на самом деле ей будет безопаснее остаться со мной, потому что я лучше чем Джейкоб контролирую себя. Я должен был испытывать жалость к Чарли, потому что от него так много скрыто из того, что происходило между мной, Джейкобом и Беллой. Если бы он знал правду о нас обоих (п.п.: Эдварде и Джейке), выбрал бы он безопасный эскорт для дочери, не говоря уже о безопасном возлюбленном?

Чарли сосредоточился на том, что Белла поставила ему ультиматум, и это не радовал его, поэтому он ответил:

- Это несправедливо, Белла. Ты знаешь, что я хочу, чтобы ты осталась.

- Тогда будь любезен с Эдвардом, потому что он теперь всегда будет рядом со мной.

Её голос был уверенным и сильным. Может быть она наконец поняла, что я правда никогда не оставлю её.

- Не в моём доме! – проревел Чарли, и он действительно имел в виду это. Если это было бы его дело, то я никогда бы не переступил порог этого дома, никогда не был рядом с его дочерью и добрые жители Форкса прикончили бы меня, ведь я причинил его дочери боль.

- Смотри, - Белла вздохнула и сохранила часть самообладания и спокойствия в своём голосе. – Я не собираюсь ставить тебе больше ультиматумов. Просто подумай об этом несколько дней, ладно? Но имей в виду, что Эдвард и я – неделимое целое.

Мне хотелось добавить: «Запертое в сердце».

- Белла, – это была почти мольба, но она перебила его.

- Обдумай это. А пока ты делаешь это, можно мне уединиться? Мне действительно нужно в душ.

Чарли был расстроен, и он подчеркнул свои чувства, хлопнув дверью, когда вышел из комнаты. Он тихо бормотал, как не будет приветливо встречать меня в своем доме, и если я причиню его дочери боль, то он буквально выкинет меня за дверь.

Я вышел из шкафа, когда услышал его неистовый топот, пока он спускался по лестнице, всё ещё мысленно кипятясь о том, что Белла сказала обо мне и о себе. Его последней мыслью, которую я услышал прежде, чем прекратил сосредотачиваться, было: «Рене убьёт меня. Как я смогу ей сказать о том, что мальчик, разбивший сердце Беллы прошлой осенью, всё ещё с ней?»

Я опять сидел в кресле-качалке, наблюдая за тем, как Белла отбросила стеганое одеяло. Я наблюдал за нею, восхищаясь её красотой и изяществом.

Чтобы Чарли не услышал, она прошептала:

- Мне жаль.

Ей не о чем сожалеть. Чарли лишь показал мне, сколько боли я причинил ей.

- Как будто я не заслуживаю худшего.

На самом деле, если она признает правду, я заслужил куда больше брани и боли, чем испытал и услышал в течение прошлых месяцев.

- Не ссорься больше из-за меня с Чарли, пожалуйста.

Шепотом Белла ответила:

- Не беспокойся об этом, - она начала собирать свои принадлежности для ванной. – Я начну тогда, когда это необходимо, не более того. Или ты пытаешься сказать мне, что мне некуда пойти? – она повернулась ко мне с ложным шоком на лице.

Разве я мог не сказать ей «да», потому что все остальные будут приветствовать её с распростертыми объятиями, и если честно, я тоже. Кроме того, для неё опасно было бы пойти куда-либо ещё. Я бы не позволил ей поселиться где-нибудь в Ла Пуш. Но я не мог не спросить:

- Переедешь жить в дом, полный вампиров? – зная, что черта с два она будет думать об этом дважды.

- Это, вероятно, самое безопасное место для такой, как я. Кроме того, - она широко улыбнулась, - Если Чарли выгонит меня, то нет никакой необходимости ждать выпускного, не так ли?

Если она будет думать о чём-то вроде этого, я ни капельки не буду счастлив.

- Так не терпится стать вечно проклятой, - пробормотал я, но она услышала.

- Ты знаешь, что сам не веришь в это.

Её фраза удивила меня. Я рассказывал ей о том, каким видел наше после того, как мы прекращаем существовать, так как же она теперь могла утверждать, что я не верю в это?

- Даже так? – ответил я, напоминая о своём мнении относительно этого.

- Нет. Не веришь, – ответила она с осуждением.

Я не был уверен, откуда пришло её убеждение, поэтому впился взглядом в неё. Но прежде, чем я смог сказать хоть что-то о своих чувствах, она меня перебила.

- Если бы ты действительно верил в то, что потерял свою душу, то когда я нашла тебя в Вольтерре, ты бы немедленно понял, что произошло, вместо того, чтобы подумать, что мы оба мертвы и вместе навсегда. Но нет, ты сказал: «Удивительно. Карлайл был прав». В конце концов, ты подаёшь надежды, - улыбнувшись, закончила она.

Она была правда, понял я. Когда я обнял её, то подумал, что я на небесах и рассматриваю лицо ангела, которого любил и думал, то потерял навсегда. Не было аргумента, который бы я мог привести, чтобы опровергнуть то, что она сказала. Она сказала абсолютную правду.

Тогда она добавила:

- Итак, давай просто оба будем оптимистичны? Это не имеет значения. Если ты останешься со мной, мне и небеса не нужны.

Она была права. Пока я с ней, я на небесах. Она была моим ангелом и сделала всё, чтобы мы были там вместе. Я встал с кресла, подошел к ней, и ладонями взял её ангельское лицо. Изучая её бездонные прекрасные карие глаза, я поклялся:

- Навсегда.

Она ответила:

- Это всё, чего я прошу, - а затем она потянулась на цыпочках и прикоснулась своими горячими губами к моим холодным, но таким радушным. Её поцелуй обладал вкусом сладости и любви, и напомнил мне обо всём, что я любил в ней. Я бы продолжил целовать её, но остановился, чтобы она приняла душ, в котором так нуждалась. Но я продолжал испытывать новые чувства, даже после того, как она ушла. Какими же они будут, если она скажет «да» в ответ на моё предложение, и я обязательно услышу это позже. Я чувствовал улыбку, возникшую от её поцелуя, и думал о радостном будущем, видения которого проигрывались в моём переполненном разуме.