Глава 7. Мотоциклы

Песня к главе: - «Drown» - Three Days Grace

Белла

Вечер тянулся бесконечно долго, и каждая новая встреча была длиннее предыдущей. Я пыталась концентрироваться на происходящем, но, не смотря на все приложенные усилия, то и дело терялась в облаках и всё – студенты, их родители, вопросы, - всё это тонуло в бессмысленном тумане моих мыслей. К моменту, когда стрелка часов достигла девяти вечера, я два раза написала имена студентов с ошибками, неправильно произнесла еще троих и даже назвала одного второкурсника, играющего в футбол, «Кэтрин». Официально объявляю: я провалилась.

Поэтому я безмерно расслабилась, когда, наконец, в 21:30 прозвучал звонок, оповестивший о конце вечера. Нетерпеливо попрощавшись со своим последним студентом и его родителями, которые озадаченно наблюдали за моими манипуляциями, я проводила их к выходу. И едва они, благополучно, оказались за дверью, я вернулась к столу и совершенно опустошенно рухнула на свое место.

Что за ночь. Я была не права, когда говорила, что вечер будет не самым приятным; он был намного, намного хуже. «Катастрофа» - самое подходящее слово для его описания. Мало того, что с Эдвардом я вела себя ужасно, так еще и меня съедало чувство вины за то, что пришлось солгать Эсме. Единственным утешением было то, что, в принципе, я ничего в действительности не потеряла. Еще в самом начале было не похоже, что Эдвард испытывает ко мне какие-то теплые чувства, а теперь он и подавно это не проявит.

Но сейчас моей главной проблемой был не Эдвард, а чрезмерное внимание моих коллег. Оглядевшись, я заметила, что они все поглядывали на меня и перешептывались. Отлично я придерживаюсь своего решения быть ниже травы и не выступать против Эдварда на публике. Вроде все было так легко и просто, а теперь – раз в десять хуже. Даже те некоторые, кто не был в курсе «стычек» между мной и мои симпатичным учеником, без сомнения, теперь были более чем осведомлены. Откуда-то снизу начало подниматься растущее чувство страха и паники, и я внезапно очень четко могла увидеть все взгляды, направленные на меня. Это было похоже на яркий свет прожекторов, под которым я находилась в центре всеобщего внимания.

Я должна уйти, стучала мысль у меня в голове.

Я быстро начала собирать свои бумаги, игнорируя шепотки и то и дело поворачивающиеся в мою сторону головы. Мои щеки горели огнем, когда я вставала на ноги и задвигала за собой стул. Направившись к двери, – с каких, кстати, пор, она находится так далеко? – я упрямо смотрела в пол, пока не наткнулась взглядом на чьи-то ноги. Подняв глаза, я увидела одну из ассистенток учителя – невысокую, обольстительную женщину со светлыми вьющимися волосами и большими голубыми глазами. Кажется, Лейни. Я работала с ней, пока вела у младших классов в прошлом году, и она ясно дала понять, что еще тогда это сделало нас закадычными подружками. Сейчас же она хищным взглядом следила за каждым мои движением, равно как и ее друзья, стоящие в нескольких шагах позади. Все мои внутренности, будто, ледяной водой окатили. Чего она хочет? Что если она спросит про Эдварда? Осмелится ли она на это перед всеми коллегами? От чрезмерного напряжения у меня разве что дым из ушей не шел, и я приготовилась к самому худшему развитию событий.

- Кто был этот парень? – затаив дыхание, спросили Лейни, и я тут же напряглась. Что мне ей сказать? «О, это мой 112-летний бывший парень-вампир, а почему ты спрашиваешь?». Меня аж передернуло: всего этого можно было бы избежать, если не совершать опрометчивых поступков.

- Он просто ученик… - осторожно сказала я, стараясь вести себя так, будто этот вопрос совсем ничего не значит для меня.

Она в недоумении смотрела на меня несколько секунд, а затем разразилась раздражающе высоким смехом.

- О мой Божешь, я не имела в виду ребенка! Я про парня с ним! – сначала я даже опешила от того факта, что она назвала Эдварда ребенком – одновременно это было и забавно, если представить его реакцию, и в то же время убийственно, едва я вспомнила об образовавшейся за последние шесть лет между нами разнице в возрасте. Как бы то ни было, через несколько секунд мне удалось вернуться к беседе.

- Ты говоришь о Карлайле? – пораженно спросила я ее. Я недоверчиво наблюдала за тем, как Лейни чуть в обморок не упала передо мной.

- Это так его зовут? – нетерпеливо ответила она. – Можно было догадаться, что его имя такое же сексуальное, как и он сам. Он великолепен, не правда ли?

Я посмотрела на нее, открыв рот от удивления. Карлайл? Сексуален? Нет, конечно, я всегда знала, что он чрезвычайно привлекателен, - не слепая же я, в конце концов, - но чтобы «сексуальный»... Просто это так ужасно, он мне почти как отец и, не смотря на то, что внешне ему было не больше двадцати пяти, я всегда знала, что он прошел через многое и был куда более зрелым, чем могло показаться. Поэтому странно было вести подобный разговор, меня даже немного подташнивать начало.

- Так почему он пришел сегодня на родительский день? Ему же, вроде, около двадцати шести? – спросила Лейни, возвращая меня с небес на Землю.

- Эм, да, около того, - быстро ответила я, с тоской глядя на дверь. – Он отец Эдварда… его приемный отец, по правде говоря. Они с Эсме усыновили Эдварда и остальных несколько лет назад. Никто из них не является друг другу кровной родней, ну, за исключением блондинов. Они все там типа встречаются, но считают это нормальным, ведь «они же не настоящие братья и сестры». – Да что же со мной такое? Такое ощущение, что у меня словесный понос. Зажав рот рукой, я привела Лейни в крайнее замешательство.

На мгновенье она уставилась на меня странным взглядом, а затем разочарованным тоном спросила:

- Так, значит, Карлайл и та брюнетка женаты?

- У-угу, - сказала я, не желая снова впадать в неустойчивое нервное состояние. – Очень счастливо женаты, уже много лет. Они идеальная пара. Ты позволишь? – и, не дождавшись ответа, я торопливо направилась к выходу, игнорируя брошенный мне в спину вопрос «Подожди, а есть ли у него хотя бы брат?». И лишь скрывшись от множества любопытных глаз и хлопнув позади себя двойными дверьми, я спокойно выдохнула. В коридоре было пусто и тихо – идеальное место после большого и шумного зала. Большинство студентов и их родителей, по всей видимости, уже покинули здание, видимо, решив, что у них еще есть шанс спасти ночь пятницы. Я выглянула в окно и отметила, что за последние три часа, что мы были в зале, прибавилось как минимум сантиметра три снега. Не повезло. Сегодня домой я должна была ехать на своем мотоцикле, и заснеженная дорога – последняя вещь, о которой я мечтала бы в такой ситуации. Вообще-то, я почти не использовала мотоцикл зимой, но сегодня была просто вынуждена приехать на нем из-за того что кто-то в Рочестере не умеет составлять расписания ночных автобусов по пятницам. Так что у меня был выбор, либо я еду домой на мотоцикле, либо жду автобус полтора часа на холодной автобусной остановке. И сейчас я уже начала задаваться вопросом, а не была ли автобусная остановка лучшей идеей? Хотя у меня на шинах и стояли специальные цепи, ограничивая их возможности на глубоком снегу, одно я знала точно: поездка мне предстояла не самая приятная.

С тяжелым сердцем я отвернулась от окна и направилась вниз по коридору, в свой офис, который находился с другой стороны школы. Едва я повернула за угол, застыла на месте. В конце коридора, на стуле, кто-то сидел, но из-за недостатка света не могла разглядеть, кто именно это был. Не желая говорить ни с кем из своих коллег, я тут же развернулась и хотела было быстро уйти с этой дороги, как таинственная фигура зашевелилась и вышла на свет. Шокировано, я поняла, кто это был.

- Элис! – закричала я, и в ту же секунду пожалела об этом. В отличие от своего брата, Элис не проявляла никаких попыток связаться со мной за все время, что она находится в Рочестере. Я даже почти не видела ее в школе, за исключением редких проблесков на ланче или по пути в свой класс. Сначала я была даже расстроена ее тишиной, но вскоре благополучно приняла ее. Если быть честной, я не могла сказать, что это не причиняло мне боль, - еще как причиняло, - но я решила, что было бы намного лучше, если бы в итоге Элис не хотела бы возобновить нашу дружбу. Если Каллены снова решат уехать, а они, уверена, решат так поступить, я буду страдать лишь от потери Эдварда, а не Элис. Все эти размышления привели меня к тому, что, скорее всего, Элис даже не оценит моих стараний заговорить с ней.

Но она меня удивила. Вместо того, чтобы просто поздороваться со мной кивком головы, а затем поспешно уйти, Элис неосторожно подошла ко мне на несколько шагов, а затем неуверенно остановилась на полпути коридора. Открыв рот, как если бы она хотела что-то сказать, Элис замялась, будто боялась того, как будет выглядеть. Наконец, она заговорила:

- Привет.

Внезапно мне пришло в голову, что, возможно, причиной неуверенности Элис был тот факт, что она волновалась из-за моей реакции на нее. Но это было просто смешно, правда, до тех пор, пока я не увидела ее тревожное выражение лица. Если она думала именно так, то я просто обязана была ее переубедить в обратном, и даже не важно, чем мне это потом обернется. Собрав всю свою волю в кулак, я улыбнулась ей.

- Здравствуй, Элис, - мягко начала я. – Как твои дела? – Без предупреждения она со всем свойственным ей изяществом кинулась вперед и крепко обвила руками мою шею.

- Ох, Белла, - выдохнула она мне в плечо, окутывая своим сладким ароматом. – Я так сильно скучала по тебе! – Она прервалась и, испустив сухое рыдание, сжала меня еще сильнее. Я неуверенно похлопала ее по спине просто потому, что ни чего другого не могла сделать. Становилось трудно дышать. Надо же, а я почти и забыла, какими стальными бывают объятия вампиров. Казалось, Элис заметила мою напряженность и, ослабив хватку, слегка отстранилась, рассматривая мое лицо печальными глазами. – Мне так жаль, Белла, - мрачно начала она. – За все. За отъезд, за то, что не попрощалась, - она печально покачала головой. – Я никогда не должна была соглашаться, но он заставил меня.

Я отмахнулась от упоминания об Эдварде и тут же попыталась отвести беседу в более безопасное русло.

- Эм, все в порядке, Элис, - ответила я, и едва слова слетели с моих губ, я поняла, что действительно так думаю. Точно так же, как и в случае с Карлайлом и Эсме, я была рада возвращению Элис в мою жизнь. Она по-прежнему была моим лучшим другом, которого я только имела за всю жизнь, так что я не могла лукавить, говоря, что совсем не рада снова ее встретить. Однако, Элис была непоколебима, то и дело продолжая извиняться.

- Я хотела вернуться и увидеться с тобой, объясниться, но Эдвард сказал, что я не могу, он так стремился уехать, - я слегка вздрогнула от еще одного небрежно брошенного подтверждения безразличия Эдварда ко мне, но Элис, не заметив этого, рассеянно продолжила. – А когда мы оказались в Рочестере, он сказал, что хочет сам поговорить с тобой, и поэтому…

Я скривилась. Снова об этом Эдварде.

- Все в порядке, - повторила я. – Я прощаю тебя. Тут вообще едва ли можно найти хоть что-нибудь, за что тебя можно было бы прощать.

Она с тревогой посмотрела на меня, а затем продолжила.

- Ты уверена? Серьезно, не злишься? Потому что если это так, я могу на полном серьезе опуститься на колени и умолять тебя о прощении. Я уже все продумала, даже надела потрепанные джинсы! – я готова была рассмеяться, глядя на прекрасно сидящие и идеально скроенные джинсы Элис, которые определенно сошли с одного из итальянских подиумов. Только она могла назвать столь ошеломительный предмет одежды «потрепанным».

- Нет, - заверила я ее. – Я не хочу, чтобы ты умоляла. Я целиком и полостью принимаю твое извинение.

Выражение огромнейшего облегчения стало видно буквально во всем ее теле.

- Слава Богу, - выдохнула она. – Я так волновалась, что ты никогда не заговоришь со мной снова. Что я, кстати, полностью заслужила бы. Я поступила ужасно, - она снова сомкнула руки за моей спиной. – Спасибо, - произнесла она мне в плечо.

- Всегда пожалуйста, - ответила я, на несколько секунд обнимая ее в ответ. Когда же я отпустила ее, меня вдруг осенило. – Подожди-ка секундочку. Ты видела, что я приму тебя? Я хочу сказать, разве ты не видела, что я нормально к этому отнесусь?

Странное и немного смущенное выражение появилось на лице Элис.

- Ну… нет, я не видела, - неохотно ответила она. – Я не имела возможности увидеть тебя… около шести лет, вообще-то, - я, словно громом пораженная, смотрела на нее. Шесть лет? Это значит с тех пор, как…

- С тех пор, как вы уехали? – спросила я, нуждаясь в объяснениях. Ни разу за год, в течение которого я общалась с Калленами в Форксе, я не сталкивалась с тем, чтобы у Элис когда-нибудь просто исчезали видения о каком-либо человеке. Я тут же мрачно задалась вопросом, не связано ли это со связью и моей причастностью к ней и ее семье.

- Не совсем, я могла видеть тебя в течение нескольких месяцев после того, как мы уехали… - Элис затихла, и я вдруг осознала, что она, наверняка, имеет в виду то зомби-состояние, которое охватило меня на львиную долю осеннего семестра того выпускного года. Мое лицо тут же залила краска смущения: я никогда не думала о том, что Элис могла быть свидетелем моей боли. – Но потом где-то в феврале все видения о тебе будто исчезли. Я вообще не могла тебя увидеть, ни единого проблеска. Это было ужасно – я никогда еще в своей жизни не чувствовала себя настолько слепой, - от наполнивших ее переживаний, Элис передернуло. – Я начала паниковать, не знала, что могло случиться с тобой. Тогда я даже начала задаваться вопросом, что, возможно, ты умерла. Поэтому я вернулась в Форкс.

Услышав эти слова, я ахнула и отступила от нее на шаг, чтобы заглянуть ей в глаза.

- Что ты сделала? – не поверив, спросила я. Она вернулась и ничего не сказала мне?

- Я вернулась, - стыдливо повторила она. – Это было днем, ты была в школе. Я осталась на парковке, наблюдая за тобой до тех пор, пока не убедилась, что ты все еще жива…

- … а затем снова уехала, - глухо закончила я. Она была там и наблюдала за мной, а я даже не догадывалась об этом. Хотя, чтобы я сделала, если бы увидела ее? Зарыдала? Засмеялась? Наорала бы? Возможно, это даже к лучшему, что я ее не увидела. В феврале я только начала оправлять от побега Эдварда, и моя эмоциональная система все еще была невероятно хрупкой. Так что кто знает, как бы я отреагировала на визит Элис, учитывая, что она все равно бы потом уехала?

- Я не хотела! - Тут же заверила меня Элис. – Клянусь тебе, Белла, если бы я могла что-то решать, мы бы вообще никогда не уезжали, но Эдвард заставил меня пообещать, что я не буду заглядывать в твое будущее или пытаться связаться с тобой. Он убедил меня, что так будет лучше, но… - она замялась, прежде чем снова продолжить, на этот раз более осторожно. – В общем, после тех нескольких месяцев, что я видела тебя… я не совсем уверена, что разделяю его точку зрения, - повисла долгая пауза, в течение которой, скорее всего, мы обе думали о моем длительном безжизненном состоянии. – Прости. Прости за все, через что мы заставили тебя пройти. Если бы ты не знала меня, все было бы намного лучше, - это извинение, словно пощечина, вывели меня из размышлений и заставили отчаянно посмотреть на Элис.

- Нет, Элис, ты не имеешь права извиняться за все эти вещи. Я никогда в жизни не пожалею о том, что подружилась с тобой. Все то время, что я провела с тобой и твоей семьей после моего пред выпускного класса было лучшим в моей жизни, и ничто не сможет изменить этого. Я… я даже выразить не могу, как счастлива от того, что ты вернулась, и полна решимости максимально использовать это, - прежде, чем ты снова уедешь. Конечно, я не сказала это вслух, но все равно чувствовала их в воздухе. Еще одна пауза повисла между нами, и я решила попробовать улыбнуться Элис, задаваясь вопросом, работает ли еще этот трюк на нее или нет. Вскоре я получила ответ, когда она, наконец, разрушила повисшую между нами неловкость своей широкой и сияющей улыбкой.

- Я, правда, очень соскучилась по тебе, - проговорила она, сверкая своими идеальными зубами. – Мы должны столько всего наверстать. Я хочу знать абсолютно все о том, что произошло с тобой с того момента, как мы уехали, - это не займет много времени, мрачно подумала я, но все равно нацепила на лицо самую убедительную улыбку.

- Звучит потрясающе, - с энтузиазмом, который только могла изобразить, сказала я. По правде говоря, я побаивалась начинать любую тему с Элис, которая, в какой бы то ни было степени, могла перейти на Эдварда. И если она и заметила страх в моих глазах, то никак не показала этого.

- Какие у тебя планы на эти выходные? – лучезарно спросила она.

- Эм… - вообще-то, не думаю, что для Элис чтение кучи угнетающей литературы и уничтожение половины содержимого моего холодильника можно назвать «планами».

- Превосходно, - прервала она меня. – Ты можешь поехать по магазинам со мной и Розали. – Ого, вот так сюрпризик.

- Розали? – недоверчиво спросила я Элис. – Ты уверена, что это хорошая идея? – Я знала, что Розали всегда испытывала некоторые трудности по принятию меня в семью, а если учесть, что даже в лучшие времена мы с ней едва ли разговаривали… Мне кажется, что она рассматривает меня как пробку в час пик: раздражающей и неизбежной. Возможно, ее просто бесит тот факт, что я неспособна даже на дюйм приблизиться к ее стандартам совершенства. И хотя я никогда не высказывала вслух подобных раздражений, могла сказать точно: Элис трепетно любит свою сестру и не потерпит никаких порочащих ее замечаний. Да и к тому же, у меня совершенно не было желания преступать свои собственные принципы.

- Ой, да ладно тебе, - весело отозвалась Элис. – Вы с Розали тоже ведь были друзьями! – повисло молчания, и я посмотрела на Элис взглядом «ты что, совсем с ума сошла?». – Ну, ладно, - наконец, признала она. – Может, это и не совсем точное определение…

- Не совсем точное определение? – изумилась я. – Элис, мы говорим обо мне и Розали!

- … но нет никаких преград вам стать друзьями сейчас! – закончила она, игнорируя мое заявление. – Кроме того, я почти что уверена, что она тоже скучала по тебе. Во-первых, ее жизнь была куда менее интересной без тебя… - я фыркнула. Приятно знать, что она считает следование эмоционально неустойчивым вампиром за мной через пол страны «интересным». - … а, во-вторых, она думает, что ты хорошо влияешь на Эдварда, - мой живот скрутило от этих слов. Каждый раз мы то и дело возвращались к обсуждению Эдварда. Неужели нельзя как-нибудь избежать этого? Будучи заведенной подобным стечением обстоятельств, я едва заметила слабую ухмылку, появившуюся на лице Элис при этих словах, будто она вспомнила что-то забавное. Но прежде чем я могла узнать, что именно это было, она одарила меня решительным взглядом. – Так как на счет завтра? – Она широко распахнула глаза и посмотрела на меня с надеждой и мольбой.

- Я не знаю… - уклончиво ответила я. Я действительно хотела встретиться с Элис как и раньше, и могла бы пережить день шоппинга с Розали, но не могла поддаться на ее провокации, ведущие к «разговору об Эдварде».

- Пожаааалуйста, - нагло начала подлизываться она, и я вздохнула. Вечно эти ее щенячьи глазки. Их нужно запретить законом. Я покачала головой от собственной слабости.

- Ладно, - пробубнила я.

- Да, - вскрикнула Элис, снова обнимая меня быстрым движением, а затем восхищенно захлопала в ладоши. – Ты не пожалеешь об этом, Белла, это будет потрясающе.

- Конечно - конечно, - сдержанно ответила я. – Но это будет только шоппинг с тобой и Розали, да? Не будет больше никого… либо еще, так? – Я знаю, что это смешно, но все равно не могла заставить себя назвать его по имени, стараясь всячески избежать этого.

Но Элис тут же догадалась о ком я говорю – или, точнее, о ком не говорю. Улыбка исчезла с ее лица, но она все равно выдавила из себя некое ее подобие.

- Нет, будут только девочки, этот день останется только за нами! У меня, правда, еще не было возможности проверить здешние торговые центры, но я слышала, что они довольно сносны. Конечно, мы еще может выбраться на целый день в Нью-Йорк…

Я облегченно выдохнула и расслабилась, слегка поворачиваясь боком к Элис, которая начала рассуждать о, казалось, каждом торговом центре, который посетила, давая им всем свою экспертную оценку по шкале от одного до десяти как минимум по пяти разным категориям. За разговором мы направились ко мне в офис, где я собрала свой большой рюкзак: на сегодня я решила променять обычную сумку, чтобы было удобнее ехать на мотоцикле в специальной кожаной куртке и шлеме. Я только недавно начала носить средства защиты – главным образом из-за вечных угроз и просьб Чарли, порой достигающих апогея в виде обещания вычеркнуть меня из его завещания, если я так не сделаю. Это урезонило меня настолько, что я не забыла надевать ее чуть ли не чаще, чем это обязывала ситуация. Элис не спрашивала меня, почему у меня такая большая сумка, да и я не спешила рассказать ей. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы предугадать то, что она будет более чем впечатлена моему новому виду транспортного передвижения. А выйдя из моего офиса и направившись на стоянку, мы тут же столкнулись с Розали.

- Вот ты где, - очень быстро проговорила она Элис. – Где ты была? Карлайл сказал мне пойти и найти тебя, остальные уже… - она резко замолкла, заметив меня за спиной у Элис. – А, - коротко отозвалась она, когда осознание ситуации отразилось раздражением на ее лице.

- Мы с Беллой тут столкнулись и немного поговорили, - тут же вставила Элис, пытаясь заполнить неуместную тишину, которая, словно облако, окутало нас.

- Серьезно? – спросила Розали, посылая Элис многозначительный взгляд, прежде чем сказать ей что-то на сверх вампирской скорости. Единственное, что я поняла, это проблески фраз, типа «сказал тебе» и «не разрешил», но это было достаточно, чтобы понять все. Я отвела взгляд, стараясь скрыть свои пылающие щеки. Было неловко понимать, что Эдвард счел нужным определить некие «правила», не говоря уже о том, что и другим сказал следовать им. Будучи слишком подавленной, я не потрудилась даже разобрать краткий ответ Элис, предпочитая вместо этого удрученно поигрывать с ремнями своего рюкзака. Недовольное «Ну и пожалуйста!» от Розали явно подвело черту их непродолжительной беседе, и, едва подняв взгляд, я встретилась с ее раздосадованным взглядом, адресованном нам обоим с Элис, после которого блондинка развернулась на каблуках и быстро направилась вниз по коридору. Я закатила глаза: как же, станем мы с Розали друзьями.

- Пошли, - прошипела в мою сторону Элис. – Нам лучше пойти за ней.

Я молча кивнула и направилась за блондинкой, рассеянно слушая Элис, которая без прежнего энтузиазма заканчивала свой разговор о шоппинге. Пройдя через двойные двери, мы наткнулись на стену ледяного воздуха. Я задрожала и тут же обняла себя руками: за те пару часов, как закончились уроки, температура, должно быть, понизилась градусов на десять. Я заставила себя прислушаться к Элис, стараясь отвлечься от температуры. И почему из всех мест на земле, где можно работать учителем, я выбрала то, где бывает так холодно? Пока Элис бросалась забавными комментариями о продавцах в торговых центрах Коннектикута, мы повернули за угол, за которым расположился внутренний дворик школы. Я облегченно рассмеялась; давно я не чувствовала себя настолько счастливой. Обычно, это ощущение возникало рядом с Джейкобом, но…

- Вот дерьмо, - резко остановилась Элис и тихо выругалась, пристально вглядываясь во что-то на другом конце двора.

Я проследила за ее взглядом и, застыв на месте, громко ахнула. Все Каллены стояли среди заснеженных столов кучной группой. Мои щеки запылали с новой силой, едва я ощутила на себе семь пар золотых глаз. С трудом отведя глаза, краем взгляда я увидела, как голова Эдварда метнулась к Эсме. Это плохо, подумала я, это очень, очень, очень…

- Белла? – быстро зашептала мне на ухо Элис. – Белла, ты в порядке?

- Все нормально, - отозвалась я, чувствуя, как мне начинает не хватать воздуха и дыхание становится прерывистым.

- Не паникуй, - успокаивающим голосом продолжила девушка так тихо, что, наверное, ее могла слышать только я. – Все будет нормально, просто расслабься.

Но что-то в ее словах не совсем сходилось у меня в голове. Что будет нормально? Повернувшись обратно к тому месту, где стояли Каллены, я в полнейшем ужасе заметила, что все они ушли, за исключением…

- Элис! – отчаянно зашипела я на нее, оборачиваясь к ней лицом. Но и она тоже исчезла. Двор был абсолютно пустым, за исключением нас с Эдвардом. ВАМПИРЫ! Мысленно прорычала я. Теперь я была абсолютно беспомощна: убежать мне не удастся, мои вампирские друзья тут же вернут меня на место. Сердце сжалось от страха, когда я подняла взгляд и, сквозь крупные хлопья снега, увидела повернувшегося ко мне лицом Эдварда. Я морально готовилась к новым его нападкам, куче крика и обвинений, но ничего из этого не происходило. С открытым ртом я смотрела на Эдварда и не узнавала его: теперь это не было то неуправляемо-гневное существо, которое набросилось на меня несколькими часами ранее. Что с ним такого произошло? – удивленно задалась я вопросом. Но что еще больше потрясло меня, так это его улыбка… настоящая улыбка, озарившая его лицо, пока он приближался ко мне. Я была в таком шоке, что не могла ничего сделать, кроме как стоять там, как вкопанная, и по-дурацки пялиться на него. Когда же он оказался в паре шагов от меня, клянусь, воздух между нами так и затрещал, будто был заряжен статическим электричеством.

- Здравствуй, Белла, - выдохнул он нежным голосом, эхом отозвавшимся в тишине. Я вгляделась в его лицо: оно было спокойным, кающимся и приветливым. Что за черт в него вселился? – ошеломленно удивилась я. Было очень сложно вести себя по отношению к нему враждебно, когда он выглядел таким радушным. Очень, очень слабо я полу улыбнулась ему в ответ.

- Здравствуй, Эдвард.

- Ты пройдешься со мной? – вежливо спросил он. Судя по его лицу, он действительно предлагал мне решить самой, при этом четко осознавая, что я могу и отказаться. А поскольку я все еще находилась в состоянии шока от того, как развивались события, то не смогла придумать ничего более умного, чем просто кивнуть. Я поправила рюкзак на плече, который из-за слишком больного веса уже успел натереть мне всю кожу. Заметив мое затруднительное положение, Эдвард немедленно протянул руку: - Могу я? – спросил он, и на какую-то долю секунды я подумала, что он спрашивает разрешения взять меня за руку. Но затем я перехватила его взгляд, который был прикован к моей ноше.

- Эм, конечно, - нерешительно ответила я, пытаясь стряхнуть со спины этот рюкзак. В свойственной мне неуклюжей манере я умудрилась перекрутить лямки и зацепиться ими за ремешки. – Блин, - разочарованно пробормотала я, вытягивая шею, чтобы через плечо осмотреть степень запущенности и, словно беспомощная черепаха, упавшая на спину, попытаться распутаться своими силами. Щеки стали красными, наверное, как помидоры, едва представила, как выгляжу в глазах Эдварда. Но не успела я закончить эту мысль, как холодная рука Эдварда коснулась моего плеча.

- Позволь мне, - пробормотал он мягким, словно бархат, голосом. Едва я поняла, насколько близко он сейчас был, мой пульс тут же подскочил до ста ударов в минуту. Его размеренное дыхание щекотало кожу моей шеи, заставляя ее тут же покрыться мурашками. Я задержала дыхание, не смея двинуться с места, едва его руки проследили путь от моих лопаток и чуть дольше, чем нужно, задержались у основания шеи. О мой Бог, о мой Бог, о мой Бог, - бессвязно крутились в голове мысли. Он что, хочет, чтобы я в обморок тут упала? Если так, у него это очень хорошо получается. И если он продолжит касаться меня подобным образом, я не уверена, что мои ноги продержат меня еще минуту. Медленно подцепив пальцами лямки, Эдвард спокойно начал раскручивать их обратно, в то время как его лицо все еще было в паре дюймов от моего затылка. Непроизвольно из моего горла вырвался нервных вздох, когда он снова переместил свои руки, на этот раз проводя ими вдоль моего позвоночника и останавливаясь чуть ниже талии, где лямка запуталась с поясом.

- Эдвард, - хрипло отозвалась я, чувствуя, как становится трудно дышать. Ему нужно остановиться. Если он не сделает этого, я на него точно запрыгну. Знал бы он, какой эффект на меня производят его прикосновения.

- Да? – невинно спросил он с намеком на улыбку, пронизывающую его сладкий голос. Он наклонился еще ближе, и его аромат окутал меня, словно облако, заставляя забыть обо всем, что я хотела сказать. Я была настолько дезориентирована, что даже не знала, смогу ли ответить, если он спросит о том, как меня зовут. Распутав все узелки, кончики его пальцев пробрались по кромке моей блузки и буквально на сотую долю секунды коснулись обнаженной кожи. Тело тут же ответило на это крупной дрожью, чувствуя, как разливаются по венам электрические разряды. От такой реакции руки Эдварда тут же замерли, я закрыла глаза и, еле дыша, стала ждать его гневного ответа на столь явное доказательство моей одержимости им. Но, как бы то ни было, через пару секунд он молча продолжил снимать с меня рюкзак. Я с тихим свистом выдохнула, удивляясь происходящему. Серьезно, что тут ВООБЩЕ происходит? К моему огромному облегчению, Эдвард, наконец, освободил меня от тяжелой ноши и тут же установил безопасное расстояние между мной и своими коварными руками. Стоя вот так в течение нескольких минут, мы просто смотрели друг на друга, пока он не нарушил молчание. - Я донесу его до твоего места на парковке, - вежливо отозвался он, указывая на дверь, через которую ранее исчезла его семья. Я лишь слабо кивнула, будучи слишком ослепленной, чтобы связно строить предложения.

Необъяснимо странное поведение Эдварда продолжалось и до тех пор, как мы дошли до двери, которую он галантно открыл для меня. Это начинает беспокоить меня. Ощущение, будто я попала в очень странный и, возможно, даже не неприятный сон. Идя через всю школу по направлению к парковке, я все ждала, когда же Эдвард поймет, что идет со мной, Беллой - той самой Беллой, которую он недавно так рьяно отталкивал от себя, - и вернется к привычному мне раздраженному и агрессивному поведению. Поэтому когда он резко забежал вперед и остановился прямо перед парадными дверьми, я приготовилась к очередному разбирательству. Но его не последовало. Вместо этого Эдвард заговорил очень размеренным голосом.

- Прежде чем мы выйдет отсюда, я бы хотел извиниться.

Я в недоумении уставилась на него. Чего?

- Извиниться за что? – в замешательстве спросила я.

- За тот бесчеловеческий способ, которым я преследовал тебя последние несколько недель, - искренне проговорил он. – Я был надоедлив и несносен, и мне искренне жаль, если я обидел тебя. Уверяю тебя, это не было моей целью, - не могу поверить в то, что я слышу. И хотя он был прав в том, что сделал мою жизнь, особенно в классе, невыносимой, я не была уверена, что это была только его вина. В некоторой степени я была так же виновата в последствиях событий прошедших недель, а учитывая мое поведение сегодня вечером, можно сказать, что степень моей вины могла быть даже больше, чем у Эдварда. Заметив полный страха взгляд Эдварда, я вдруг осознала, что так и не ответила на его заявление.

- Эм, - начала я, прежде чем совсем расклеиться. Он был так красноречив, а я, хотя всегда отвечала более-менее членораздельно, сейчас совсем утратила способность говорить, едва ловила на себя взгляд Эдварда. – Все, ээ, в порядке. Я принимаю твое извинение. – А что еще я должна была сказать? Не могу же я рассказать ему, что больше всего боли мне причиняют не ссоры с ним, а тот факт, что он больше не любит меня? Я могла бы вынести еще тысячу таких мелких ссор, если бы только это значило, что все можно было бы вернуть на шесть лет назад. Но это было невозможно, Эдвард больше ничего не чувствует по отношению ко мне, поэтому лишний раз напоминать ему о моих чувствах было бы бессмысленным. Намного безопаснее было бы притвориться, как я сделала с Эсме, что я просто была оскорблена его грубостью и бестактностью. Подняв взгляд на Эдварда, я отметила, что он наблюдал за мной с неким неудовлетворением на прекрасных чертах его лица. И прежде, чем я могла начать задаваться вопросом о том, почему, он одарил меня своей безупречной улыбкой.

- Спасибо, - искренне сказал он, гипнотизируя меня своим взглядом. – Не хочешь мне показать, где ты припарковалась? – спросил он, поправляя мою сумку у себя на плече и изгибая губы в столь любимой мною полу улыбке. Я ослепленно пялилась на него в течение нескольких секунд, прежде чем моргнуть и попытаться вернуться в настоящее.

- Да, конечно, - отозвалась я, все еще витая, словно в облаках. – Нам, ээ, сюда, - я потянула на себя дверь слегка дрожащими руками. Но ничего не произошло. Я потянула еще раз, на этот раз прикладывая чуть больше силы.

- Белла?

- Да, Эдвард? – сквозь зубы проговорила я, впивая взглядом в непокорную дверную ручку.

- Тут написано «От себя».

- А, да. Спасибо, - я скривилась, открывая дверь, и почувствовала, как снова пылают мои щеки. Снова я наезжаю, пронеслось у меня в голове. Что же это со мной такое сегодня?

Снаружи сильно морозило. Я тут же сгорбила плечи и склонила голову, стараясь скрыться от всё еще падающих снежинок. И хотя мои познания в марках машин были поверхностны, среди того малого числа оставшихся средств передвижения на парковке в глаза мне бросились два выделяющихся из общей массы автомобиля. Я сразу же предположила, что они оба принадлежат Калленам, и дело было совсем не в том, что они все, за исключением Эдварда, сейчас сидели в них. С трудом опознав в одном из них Мерседес Карлайла, марку второго, нового автомобиля, я вообще не смогла определить.

- Теперь вы на этом добираетесь до школы? – спросила я Эдварда приглушенным от холодного ветра голосом. Он небрежно бросил взгляд на автомобиль.

- Да, Карлайл и Розали выбрали ее.

- Она милая, - вежливо ответила я. А что я еще могла сказать? Серьезно, я ведь понятия не имею о том, является ли она милой или нет: не так много я знаю об этих автомобилях. Единственное, что я точно могу определить, это что она блестящая.

Эдвард заломил бровь и посмотрел на меня, прежде чем рассмеяться, посылая приятную дрожь по позвоночнику.

- Тебе не обязательно притворяться, Белла. Я ведь знаю, что ты не слишком интересуешься автомобилями.

- Мне нравилось Вольво, - поправила я его. – По крайней мере, до тех пор, пока ты не начинал гнать до 250 километров в час. Оно все еще у тебя?

Эдвард не отвечал. Я с любопытством посмотрела на него и удивленно отметила, что выглядит он огорченным. Я тут же начала перебирать в голове, что же такого сказала, что могло расстроить его, но разумного объяснения так и не нашла.

- Да, - наконец, очень тихо ответил он. – Оно все еще у меня.

- Но ты не ездишь на нем? – смущенно начала я. – Почему не…

- Так куда мне отнести твою сумку? – громко прервал меня Эдвард. Я в недоумении уставилась на него, пытаясь понять, почему он сменил тему, пока не догадалась, что, возможно, он просто устал от этой светской беседы со мной. Я тут же жутко смутилась, понимая, что не правильно истолковала его извинение и, наивно полагая, что ему со мной интересно, вовлекла в этот бессмысленный разговор. Я, правда, не хотела этого, но просто с ним было так просто забыть обо всем, что произошло между нами. Он был словно бальзам мне на душу, хотя в принципе звучало очень глупо, если учесть, что именно он был причиной моих душевных ран.

- Я припарковалась вон там, - проговорила я, указывая на место, в нескольких метрах от нас. Там, между старым и побитым серебряным Фордом Мондео и большим грязным фургоном, который загораживал весь вид, был припаркован мой мотоцикл. Бросив мимолетный взгляд на оставленные там машины, Эдвард решительно направился прямиком к Форду.

- Как я погляжу, твой вкус на автомобили все так же ужасен, - не упустил шанса прокомментировать он, презрительно проводя рукой по вмятине на капоте. Замолчав, он пренебрежительно всмотрелся в темное окно. – Есть ли какая-то особая причина, по которой ты неоднократно выбираешь самые медлительные формы передвижения?

Я закатила глаза. Мужчины и автомобили: мир совсем не меняется в этом плане. Покажи им что-то с колесами и двигателем, и они тут же использую их, чтобы заставить вас скучать или просто завалят своими познаниями о них. Возможно, Джейкоб с Эдвардом могли бы найти в этом деле общий язык. Продолжая игнорировать утомительные комментарии последнего об автомобиле, я стащила с него свою сумку и обошла Форд с другой стороны. Там стоял мой мотоцикл. Красный и блестящий, совершенно не похожий на груду ржавого металла, который я спасла из мусорки Марксов. За несколько лет Джейкоб перебрал и модифицировал его так сильно, что теперь он не уступал и многим представителям четырехколесных. Конечно, его скорость и мощь вряд ли бы особо впечатлили Эдварда, но для меня этого было вполне достаточно. Поставив свой рюкзак рядом с мотоциклом, одним легким движением, я расстегнула его. Краем глаза я увидела, что Эдвард подошел ко мне с другой стороны фургона и с любопытством стал наблюдать, как я роюсь в сумке. Вскоре, на его лице появилось выражение осторожного недопонимая.

- Что ты делаешь, Белла? – спросил он, когда я вытащила кожаную куртку из глубин своего рюкзака и начала надевать ее.

- Собираюсь домой, - ответила я, вытаскивая далее шлем и убирая волосы с лица, прежде чем надеть на себя. Только после этого я закрыла сумку на молнию и просунула руку в лямки, доставая из кармана ключ.

Эдвард прищурился.

- Но как же твоя машина?

- Это не моя машина, - ответила я, перекидывая ногу через сиденье мотоцикла.

- Но ты же…

- Нет, я ничего не говорила, ты сам так решил, - произнесла я, вставляя ключ в зажигание. Байк тут же взревел, и я медленно улыбнулась. Как же я люблю этот звук. Этот мотоцикл возвращал меня к тем жарким летним дням и дождливым осенним вечерам, проведенным в гараже у Джейкоба. Ничто не нарушало ту тишину, кроме звуком открывающихся банок с содовой, да звоном инструментов. Воздух был сперт, в гараже жарко, и по голой груди Джейкоба капельками стекал пот, пока он неустанно работал над двигателем своего старенького Рэббита. А если сейчас еще и постараться, то можно было бы услышать стук дождя по железной крыше и его заразительный смех. Или далекие звуки хлюпающих по лужам лап, возвещающих о прибытии Квила или Эмбри. Как же я сильно скучаю по этому, пронеслось у меня в голове. Может, пора что-то менять. Может, как только Каллены снова уедут, мне стоит начать искать работу западнее, поближе к Форксу.

Подняв глаза на Эдварда, я увидела, что вот он стоял позади, а теперь с не человеческой скоростью встал перед байком, блокируя путь. Его глаза горели огнем, а рот искривился в подобии рыка. И выглядело это все столь же устрашающе, как ранее сегодня вечером. О, ну вот, гляньте-ка, саркастично сказала я про себя, злой Эдвард вернулся.

- Ты НЕ поедешь на этом, - предостерегающе зарычал он.

- Думаю, ты сейчас убедишься в обратном, - проговорила я, газуя, дабы подтвердить свои слова.

- НЕТ! – закричал Эдвард. Его прекрасный голос источал блаженную ярость, и, с прошедшим по коже холодком, я поняла, что именно такой голос возникал у меня в голове при галлюцинациях в моменты, когда я только начинала ездить на своем байке. Трудно было притворяться, что я не нахожу его гнев устрашающим, а даже наоборот, немного привлекательным, но не могла и отрицать того, что он меня не раздражал. Я уже порядком замерзла, было поздно, я скорее хотела оказаться у себя дома. У меня не было времени на все это.

- Эдвард, ты ведешь себя по-детски, - выдохнула я.

- Я веду себя по-детски? Белла, ты едва ли можешь пройтись по ровной поверхности и ни разу не споткнуться, и теперь ты говоришь мне, что собираешься ехать на мотоцикле… МОТОЦИКЛЕ? Из всех глупых, опрометчивых, безумных вещей, который только есть…

Почему его это так волнует? Не унималась я. Что ему с того, если я разобьюсь на этом байке? Я так сильно хотела думать, что он волнуется обо мне и хочет защитить, но в глубине души понимала, что это звучит как минимум бредово. Вероятнее всего было бы предположить, что он делает это по привычке, сохранившейся с тех самых дней, когда он от всего защищал меня.

- … ты хоть знаешь, сколько людей в год УМИРАЕТ на этих машинах смерти? Ты этого добиваешься – хочешь стать частью статистики? – продолжал разглагольствовать Эдвард. Краем глаза было видно, что остальные Каллены вышли из своих автомобилей и шли к нам, без сомнения задаваясь вопросом, в чем, собственно говоря, дело. Я застонала: ну разве на сегодня уже недостаточно было «сцен».

- Слушай, - торопливо вставила я. – Как бы то ни было, решать ехать мне на мотоцикле или нет – мое дело. Я уже взрослая и вполне могу принимать решения сама.

- По-видимому, это НЕ ТАК, если ты решила сделать нечто столь глупое, как поездка на мотоцикле! – закричал на меня Эдвард. – ТЫ ИЗ УМА ЧТО ЛИ ВЫЖИЛА? Нет, но ты серьезно СОШЛА С УМА! – Опять двадцать пять: я снова зла как черт. Сначала эти извинения и примирения, из-за которых я чувствовала себя плохо, а теперь это. Мне хотелось наплевать на все и накричать на него в ответ. Да как он смеет обвинять меня, словно я какая-то неразумная идиотка?

- Хватит, Эдвард, ты ничего не сможешь здесь сделать.

- Еще как могу! – гневно выкрикнул он.

- Нет, не можешь! – раздраженно выплюнула я. – Это не твоего ума дело, что я делаю со своей жизнью, ты мне это очень четко объяснил перед тем, как бросил меня. А теперь, уйди с дороги, пожалуйста! – Я знала, что Эдвард не станет молчать, но я и не ждала его возражений. Надеясь, что элемент удивления сыграет мне на руку, я снова газанула и вывернула руль так, чтобы проскочить в свободном проеме между Эдвардом и фургоном. Игнорируя оглушительный рев, я со всей силы надавила ногой на педаль акселератора, заставляя байк, словно пулю, сорваться с места. Секунда, две, и вот я уже в двадцати метрах от изумленного Эдварда. Я ехала так быстро, как только могла, стараясь выиграть время, чтобы добраться до Калленов, которые стояли с разинутыми ртами посреди парковки. – Увидимся завтра, Элис! – выкрикнула я, стараясь перекричать рев своего двигателя и несмолкающую профанацию Эдварда. – Можешь забрать меня в 11:00! – И затем вырулила на пустую дорогу, даже не пытаясь скрыть широкой усмешки.

Кто сказал, что Белла Свон не может быть крутой?