Когда моей сестре было двадцать два года, ей поставили диагноз Параноидальная Шизофрения.  Это
когда вы страдаете манией и паранойей в одном флаконе.

Конечно, не так я представляла себе свое будущее. 

Элис была на втором курсе в Университете штата Кентукки. Поступила она туда довольно поздно, из-за того что взяла перерыв на пару лет после окончания средней школы, чтобы «найти себя».
 

Она всегда была свободна, на самом деле. Она не любила быть привязанной к какому-либо человеку или работе. Ей хотелось делать то, что она хотела, без каких либо ограничений. Так что мы с мамой были очень удивлены, когда не с того, ни сего ей захотелось поступить в колледж.

Она хотела быть врачом.

На самом деле, она хотела быть акушером. Она говорила, что нет ничего прекрасней, как приносить новую жизнь в этот мир. И к тому же у нас не хватало женщин-врачей, которые могли бы относиться с пониманием кмолодым девушкам, в их самый тяжелый период. Я думала, что эта идея была в лучшем случае сумашедшей, ведь после окончания школы прошло уже два года… Но она настояла на своем, и вот мы с мамой поддерживали ее решение от всего сердца.

Но однажды, напряжение и давление, нехватка времени, и постоянные нервы из-за учебы в Университете дали свои плоды. У нее начались проблемы.

Все это началось, когда однажды она позвонила домой, говоря, что она думает, что ее соседка по комнате пытается отравить ее. В то время мы были в ужасе, еще не зная, что это была шизофрения и как это плохо в конечном итоге закончится для нее. Думая, что она была действительно в серьезной опасности, мама я и отправились навестить ее. Когда мы встретились с ее соседкой по комнате, Розали, мы просто не могли поверить, что эта искренняя и милая девушка на самом деле пытается причинить вред моей сестре.

Это просто не имело никакого смысла.

Мы уже уезжали, когда Розали отвела нас в сторону и выразила свою обеспокоенность по поводу Элис – как она вступила в словесный спор с одним из ее профессоров, и как ее чуть не выгнали из класса…

Наиболее тревожным моментом было, когда Розали сказала, что Элис разговаривает сама с собой. Как она вела с кем-то разговор, но по близости не было ни единой души. Мы были в ужасе, и у нас не было ни одной гребанной идеи как помочь Элис. Особенно это было мучительное время для моей мамы. Что касалось меня, в то время я была безнадежным оптимистом, думая, что все обойдется само собой.

Я была такой глупой.

Когда, наконец, наступила пора зимних каникул, Элис приехала к нам и жила у нас в течение двух недель. Именно тогда, она впервые попыталась убить себя. Это была первая из многих других попыток.  Но этот первый раз был самым тяжелым, мучительным и ужасающим…для всех нас.

Ее положили в психиатрическую больницу после этого и провели через строгий курс терапии. Ее кормили лекарствами, чтобы уменьшить ее паранойю, и ей действительно стало лучше на некоторое время. Но он она всегда возвращалась в прежнее состояние.

Теперь это была часть нашей жизни – заботится о ней,контролировать ее, удостоверятся, что она взяла свои таблетки. Это было утомительно, но мама я и все равно продолжали делать это, у будем продолжать на неопределенное время. В конце концов, это была Элис.

Моя маленькая сестричка.

Дите моей молодой мамы.

Если не будем делать это мы, кто будет?

После попытки повесится на трубах в подвале, ее социальные работники полагали, что она должна была быть в более структурированной окружающей среде. Она должна была быть где-нибудь, где они могли контролировать ее, дать ей лекарства и обеспечить безопасное и устойчивое урегулирование. После нескольких разговоров, мы неохотно согласились.

Я видела, что вся эта ситуация с Элис эмоционально убивает мою маму, и я подумала, что, может быть, психиатрическая больница была бы не плохим вариантом для моей сестры.

К счастью, больница находилась в нашем городе, и мы могли бы навещать ее в любое время. У них было десять коек в пяти комнатах, что означало, что у каждого больного был сосед. У пациентов, которые жили там были различные психические заболевания – шизофрения, тяжелое ОКР, прерывистая вспыльчивость, и целый ряд других психологических расстройств. Никто из пациентов не мог управлять своей жизнью самостоятельно, но психолог сказал, что все они были уравновешенными на данный момент.

Когда я подъехала к больнице, в то сентябрьское утро, первое, что я заметила, это была огромная веранда. И несколько пациентов сидели на скамейках перед  зданием. Больница была хорошо обустроена, красивые цветы в керамических горшках и аккуратно подстриженные кусты находились вокруг здания. Я думаю, можно было бы сказать, что больница выглядела как чей-то дом.

Это придало мне немного спокойствия. Теперь я знаю, что моя сестра живет в удобном для нее месте. Возможно, тут ей станет лучше. Может быть, она встретила бы новых друзей, и у нее появилось бы хоть какое-нибудь подобие нормальной жизни.

Я шла через передние двери, и чуть не сбила нескольких пациентов, которые там гуляли. Среди них был один парень, Ян, который был очень дружелюбен.

«Привет, незнакомка!» - сказал он с энтузиазмом.

«Привет!» - ответила я с осторожностью. Я не была уверена в том, что мне делать с ним, и как разговаривать, поэтому я поспешила к месту, где сидела медсестра, чтобы отыскать Элис.

Пожилая женщина с серебристыми волосами сидела за столом, разговаривая по телефону. Пока я ждала, когда она закончит, я огляделась вокруг. Здесь я не была, так как Элис привезли сюда всего три недели назад. Социальные работники попросили нас, чтобы мы не навещали ее с первых дней, чтобы она привыкла к новой для нее среде. Но мы с мамой говорили с ней по телефону каждый вечер, и казалось, что с ней действительно все хорошо.

Ну, насколько позволяет вся ситуация.

Вестибюль был хорошо украшен яркими цветами и комнатными растениями. Выглядело довольно уютно, что придало мне еще большей расслабленности.

Пациенты здесь, казалось, бродят, где захотят, а не сидят  лишь по своим палатам, как например в больнице. Я  оценила это, поскольку знаю, что сошла бы с ума, если бы находилась в маленькой комнатке двадцать четыре часа в сутки.

Именно в этот момент женщина за столом повесила трубку и улыбнулась мне.

«Здравствуй, дорогая, могу я тебе помочь?» - спросила она.

«Гм.. да. Я здесь, чтобы увидеть свою сестру, ее зовут Элис Брендон. Меня зовут Белла», - ответила я.

«Ах, да, Белла. Элис столько рассказывает мне о тебе. Меня зовут Донна, и я медсестра», - сказала она, ярко улыбаясь.

«Приятно встретится с вами, Донна»,-  сказала я.

«Я тоже, дорогая. Пойдем, я покажу тебе комнату Элис».

Мы пошли через двери вестибюля, которые открыли нам длинный коридор. Примерно на полпути через коридор, мы остановились около палаты с надписью «4».

«Вот ее комната, милая, она проснулась тридцать минут назад,  но я уверена, что она не будет против, если ты навестишь ее».

Я поблагодарила Донну и медленно открыла дверь. Я заметила, что это была небольшая комната с двумя кроватями и тумбочками, так же тут была большая стойка с телевизором. Элис лежала в постели, лицом к окну. Я медленно подошла к ней и мягко похлопала ее по плечу.

Она быстро перевернулась, и ее лицо просияло при виде меня.

«О, Белла! Слава Богу, ты здесь. Еда тут ужасная. В скором времени я превращусь в скелет, если не поем нормальной пищи», - тараторила Элис.

Я рассмеялась. - «Ну, у меня нет никакой нормальной пищи в данный момент, не считая этой шоколадки в моем кошельке».

Она засмеялась, а затем начала вытаскивать все содержимое моего кошелька.

За этот час мы смеялись и разговаривали, все было так же, как и когда мы были помоложе.  Она
выглядела, будто с ней все хорошо. Но мне казалось, что вот-вот должно случится что-то плохое…

«Покажешь мне тут все?» - спросила я.

Элис с энтузиазмом вскочила, и мы вышли из комнаты. Она показала мне комнату отдыха с бильярдным столом и большим телевизором. Она показала мне столовую, где все кушали, а так же курили.

Она была такой веселой, и улыбалась до головокружения. Я не могла в это поверить. Она снова стала похожа на ту прежнюю Элис.

Мы прошли до конца коридора с другой стороны здания к более маленькой комнате. Элис назвала ее часовней. Там было пусто, за исключением молодого человека, сидящего в углу, читая книгу.

Она подбежала к нему и улыбнулась. - "Эй, Эдвард!" - сказала она.

Он взглянул на нее, улыбнулся, но так ничего и не сказал.

Когда он посмотрел на меня, его глаза встретились с моими, и то, что я увидела в них, чуть не сбило меня с лица земли.

Этот парень… этот мужчина… был красивым. У него были точеные черты лица, сильные челюсти, красивые темно-зеленые глаза, и бронзовый цвет волос, которые были в полном беспорядке, будто он пробегал по ним пальцами целый день.  Но из-за этого он был еще красивее. Идеальный. Я не могла придумать другое слово, чтобы описать его в то время, потому что слова "красивый" или "великолепный", и рядом не стояли с его внешностью.

Кроме того, он выглядел моего возраста, но я все равно была опечалена, сама не зная чем.

Я не могла ничего с собой поделать, но продолжала смотреть, как чертова идиотка. Я была так поражена им, и не могла понять почему.

Я до смерти хочу задать один вопрос Элис, как только мы останемся одни.

Что, черт возьми, тут делает Эдвард?