Глава 26

КРАСНЫЕ БУСИКИ

12 августа, день пятьдесят первый

     – Тэлька! Это взаправду ты?

     Обернувшись на знакомый голос, я увидела того, кого меньше всего ожидала увидеть здесь, так далеко от нашей деревни, да и, если честно, вообще надеялась не видеть больше никогда в жизни.

     – Годфрит? Ты что здесь делаешь?

     – С папаней приехал, дела у него тут. К самому мэру!

     – Да ладно! – вот уж чему не поверю. Чтобы кто-то из нашей деревеньки – да к мэру этого города? У нас другой город есть, поменьше да поближе, вот туда-то Освин и ездит несколько раз в год, насчёт налогов и ещё зачем-то, не знаю, не интересовалась. Но сюда на телеге чуть ли не неделю добираться.

     – А то! Папаня грамотку получил, мол, всем старостам самолично явиться туточки, да отчёт подать. Про все налоги за десять лет. Нашего-то мэра – пинком под зад с места тёплого, да в каземат, проворовался, налоги от казны утаивал. Там такое творилось – жуть!

     – Ясно, – вот же не повезло мне. И именно сегодня.

     – Тэлька, а ты чего ж, сбегла от дракона того, штоль? Ишь, и одёжа на тебе кака – прям как у барыньки какой. Поди, украла, у дракона-то? У них, говорят, золота немеряно, прибрала маленько, а?

     И что я должна на это ответить? Правду не скажешь, а что-то придумать мы как-то не сообразили. Кто бы мог подумать, что я встречу кого-то из прежней жизни здесь, так далеко от дома!

     – Не сбежала и не прибрала. Он сам меня отпустил. За булочками, – и я кивнула на прилавок, возле которого мы стояли.

     – Брешешь! Сбегла – так и скажи. Да ты не боись, не выдам. С нами назад поедешь, токмо в храм заскочим сперва.

     – Зачем? – я совсем растерялась.

     – Ну, ты и дурища, Тэлька. Обжениться, вот зачем. Думашь, тебя таперича ктой-то ещё замуж возьмёт, когда ты порчена? Токмо я и согласный, так что радуйся. Свезло тебе меня встретить. Вовек теперь благодарна мне бушь. Токмо знай, коль затяжелела уже – ублюдка твово не приму.

     – И куда денешь? – вырвалось у меня. Просто стало любопытно.

     – В вошпитальный дом свезу. В городе такой есть, туда ублюдков сдают.

     Боги, до чего ж идиотский разговор! И как мне теперь от женишка этого отделаться? Я подняла глаза и за спиной Годфрита увидела Диэглейра, который был выше плюгавого парня на голову. Поймав мой взгляд, он вопросительно поднял брови и выразительно стукнул кулаком по ладони, кивнув на сына старосты. Мол, если хочешь, прибью эту козявку, чтобы не приставал. Я едва заметно качнула головой, попробую сначала договориться, а там видно будет. Да и хотелось узнать новости из дома, а больше-то не от кого.

     – Послушай, Годфрит, я не могу выйти за тебя – у меня уже есть муж. Так что, спасибо за лестное предложение, но нет. И домой поехать с тобой тоже не могу – у меня теперь другой дом, мужнин. Ты родителям моим передай, мол, всё хорошо у меня, я им напишу.

     – Муж? Брешешь!

     – Пёс брешет, а я правду говорю, – фыркнула. – Но не хочешь – не верь.

     – Как-то ты и говорить стала не по-нашенски, – подозрительно прищурился Годфрит. – Будто городская. А про мужа – брешешь, поди, полюбовника нашла богатого. Или от дракона сбегла с золотом его. Много, поди, унесла-то? Но эт хорошо, в хозяйстве золото сгодится. Избу новую справим.

     – Далось тебе это золото! – раздражённо вздохнула я. – Не пойду я за тебя, понял? И не поеду никуда, отстань. Лучше скажи, как там мои-то, здоровы?

     – Чего им сделатся-то? Живы-здоровы, мамка твоя теперь дома с малыми сидит, да на папаню мово орёт что ни день. Мол, тебя дракону отдал, а ей теперь без тебя от избы не отойти. Да только я тебя к ней не пущу, так и знай. Мужнина жена – при мне будешь, дом доглядать, да детей наших нянькать. Всё, отрезанный ломоть!

     – Отрезанный, да не тобой, – я уже злиться начала. Но Годфрит вообще упёртый, как баран, ему ж пока в глаз не дашь – не поймёт.

     – Не ерепенься, Тэлька, – Годфрит снова цапнул меня за рукав. – Пошли, золото драконово заберём – и в храм.

     – Отстань! – я выдернула рукав, но парень тут же, как клещами, вцепился в моё запястье. – Сейчас в глаз получишь.

     – Не стоит, – подал голос Диэглейр, одной рукой взяв Годфрита за шкирку, а другой сжав его запястье так, что тот вскрикнул и выпустил меня. – Ещё руку ушибёшь. Лучше уж я.

     – Ты кто такой? – парень висел в руке дракона, не доставая ногами до земли, но при этом ещё пытался показать свой гонор. – Полюбовник ейный? Так знай, я ейный жених, и ты мне не указ, что с девкой своей делать.

     – Нет, не полюбовник, – Диэглейр усмехнулся, рассматривая тощего парня, который даже на весу пытался выпятить грудь. – Я родственник её мужа. Кстати, а ты знаешь, как она от дракона спаслась? – Годфрит мотнул головой. Мне тоже стало любопытно. – Убил он того дракона, – доверительно шепнул мужчина, – насмерть. Голову ему отрубил, чтобы Аэтель спасти. А представляешь, что он сделает с тобой за то, что ты к ней пристаёшь и за руку хватаешь?

     Голос Диэглейра из почти ласкового стал вдруг таким зловещим, что даже у меня мурашки по рукам побежали. Годфрит же побелел и затрясся, в ужасе глядя на того, кто спокойно держал его на весу одной рукой.

     – Тебя он разрубит на мелкие кусочки. Начнёт с пальцев ног, потом выше, выше, пока не дойдёт до… – дракон не стал продолжать, просто посмотрел на пах парня, я тоже невольно глянула туда и вдруг увидела, как по его штанам расплывается тёмное пятно. – Ты этого хочешь?

     Сын старосты замотал головой так истово, что даже удивительно, как она у него не оторвалась.

     – Ну вот, я закончил, – меня обняла знакомая рука, любимые губы мимолётно коснулись виска. – Ты как, девочка моя, не сильно соскучилась? А это у вас кто такой?

     – А это – знакомый твоей жены, – Диэглейр выделил голосом последнее слово, и Годфрит, поняв, кто именно стоит перед ним, обнимая меня, заскулил и съёжился, закрывая руками пах. – Он рассказал ей новости из дома, а сейчас уедет обратно и расскажет её родителям, что Аэтель замужем за человеком, спасшим её от дракона, счастлива, живёт в любви и достатке. Позже пришлёт письмо. Он передаст всё, слово в слово, и ничего не станет от себя добавлять. Он ведь не хочет, чтобы его нашли и отрубили лживый язык?

     Годфрит закивал, потом замотал головой, потом снова закивал. Усмехнувшись, Диэглейр разжал пальцы, и парень шлёпнулся на землю. В ужасе глядя на Фолинора, он стал отползать, потом всё же встал и задал стрекоча, оглядываясь, натыкаясь на людей и пару раз упав.

     Проводив его взглядом, Фолинор спросил:

     – И кто это был? Что за жалкое создание?

     – Мой ухажёр, – отмахнулась я. – Назойливый до жути. Привязался, как банный лист. С ним уже и братья мои говорили, – я повторила жест Диэглейра, стукнув кулаком по ладони, – и папенька сватам его отказывал, а он всё не унимался. Пытался на сеновал меня затащить, мол, после этого уж точно соглашусь, только я ж с братьями росла, в глаз дала – мало не показалось. Вроде отстал, а тут и время даров подошло. Думала, никогда его больше не увижу, а тут встретила. А он решил, что раз я теперь порченый товар, то никуда не денусь и всё же выйду за него.

     – Пришлось объяснять, что он ошибся, – улыбнулся Диэглейр.

     – Спасибо, – кивнул ему Фолинор, потом чмокнул меня в макушку. – Не думал, что за эти несколько минут что-то может случиться. Но никогда невозможно угадать. Больше не буду тебя оставлять, пока домой не вернёмся, обещаю. Ну что, пойдёмте, у нас сегодня весьма насыщенный день.

     Когда мы ехали в нанятой повозке, даже не знаю, куда, и жевали вкуснейшие булочки – Фолинор тоже соблазнился запахом и купил целую дюжину, – я вспомнила слова сына старосты.

     – Годфрит сказал, что я теперь говорю по-городскому. Это правда?

     – Да, – кивнул Фолинор. – Твоя речь сильно изменилась за эти месяцы, стала правильной. Ты общалась только с нами и невольно переняла наш выговор. К тому же, ты много читаешь – это тоже сказалось.

     – А я и не замечала, – пожала я плечами. – Но я ведь говорю не только с вами, а и с женщинами тоже. Особенно с Саннивой, мы с ней помногу болтаем.

     – Речь женщин более правильная, они жили гораздо ближе к городу, в их местности говорят иначе, чем в вашей деревушке в провинции. Но и их речь потихоньку меняется, просто это не так заметно.

     – И они не читают. Умеют, но книг у них нет.

     – А вот это моё упущение, – покачал головой Диэглейр. – Обязательно заедем в книжный магазин. Но сначала – сюда.

     Я поняла, что повозка остановилась и выглянула наружу. Перед нами были двери… наверное, магазина, судя по большим окнам, которые называются «витрины», только я не могла разглядеть, что в них выставлено. Не одежда, точно, одежду обычно издалека видно. Ладно, чего гадать, раз мы сюда приехали, значит, и так узнаем.

     Оказалось, что это магазин украшений, называется «ювелирный», такое смешное название. Фолинор, тяжело вздохнув, сказал, что ему всё же придётся покинуть меня ненадолго, потому что нужно поговорить с управляющим и обменять золото на деньги, раз уж заехали сюда. А мне предложил посмотреть пока на украшения, вдруг что-то понравится.

     Глаза у меня разбежались сразу же. Множество странных бус из жёлтого и белого железа – Диэглейр сказал, что это золото и серебро, – с разноцветными блестящими камнями. Красиво, но я как-то не могла представить, что надену это на шею и пойду доить корову. Всё такое тонкое, резное, переливающееся. Да Лани с меня сдерёт всю эту красоту в первую же минуту, в рот засунет и обязательно поранится.

     А вот колечки понравились, те, что с маленькими камушками, а вот которые с большими – не очень. Их только на полку положить и любоваться, а если надеть – за всё цепляться будут. И серёжки тоже – слишком уж длинные. А ещё были совсем странные украшения – просто полоска золота или серебра, тоже резная и украшенная камушками. Что с ними делать – совершенно непонятно.

     – Что это? – не удержавшись, спросила я.

     – Браслеты, – пояснил Диэглейр. – Их надевают на руку. Тебе что-нибудь понравилось?

     – Мне бы бусики. Обыкновенные. На нитке, – вздохнула я.

     – У вас есть бусы на нитке? – спросил дракон у торчащего рядом продавца.

     Тот тут же выложил на прилавок кучу бус. Только каких-то скучных, светло-серых, хотя они красиво переливались на свету, но мягко, не так, как камушки.

     – Это жемчуг, – пояснил мне Диэглейр и отложил три штуки в сторону. Увидев, что я просто стою, печально глядя на серые бусы, удивился. – Неужели не нравится?

     – У нас лучший товар во всём городе, другого такого не найдёте, – встрял продавец.

     – Мне бы… красненькие, – расстроенно шепнула я.

     – Кажется, я понял, о чём ты, – усмехнулся Диэглейр. Потом задумчиво взглянул на отложенные бусы. – Думаешь, Базилде и девочкам тоже не понравится?

     – Они скучные, – дёрнула я плечом. – Мне не очень нравится, но я не знаю, может, они не любят яркое.

     – Н-да, озадачила ты меня. Ладно, всё равно возьму эти, но нам определённо нужно будет заехать на базар. Думаю, там мы точно найдём то, что тебе понравится.

     В этот момент вернулся Фолинор, оглядел разложенные на прилавке бусы и удивился:

     – И это всё, что тебе понравилось?

     – Вообще-то, ей и это не понравилось, – усмехнулся Диэглейр. – Не в тот магазин ты свою девочку привёз.

     – В тот, именно в тот, – возразил мой муж и тут же стал указывать продавцу: – Так, вот это ожерелье, этот жемчуг, ту цепочку с подвеской, ещё вот эту, серьги – эти, эти и вон те, с бабочками. Теперь кольца. Нам вот это, с изумрудами, и вон то, с бриллиантом, а так  же комплект для брачной церемонии. Аэтель, покажи-ка свою ручку, пусть снимут размер.

     Я стояла, хлопая глазами, удивляясь тому, как моментально Фолинор набрал целую кучу украшений. Приглядевшись, поняла, что всё мне нравится. Выбранные моим мужем вещи были неброскими, но удивительно милыми, в них почти не было сверкающих камней, только на колечках и на подвеске, прицепленной к цепочке – я так в детстве камушек с дыркой на шнурок вешала. Не бусы, но тоже красиво. А в серёжки с бабочками я просто влюбилась – это не были крупные висюльки, как большинство серёжек на прилавке, они словно бы должны были сидеть на мочке уха. Только…

     – Ой, у меня же уши не проколоты, – расстроилась я. Просто раньше у меня серёжек не было, так зачем прокалывать-то?

     – Проколем, это недолго, – улыбнулся Фолинор, забирая у продавца колечко, гладкое, без камней, и примеряя мне на палец. – Идеально! У вас отличный глазомер.

     – Это моя работа, господин, – поклонился тот, принимая похвалу.

     Пока Фолинор расплачивался, Диэглейр тоже набрал серёжек и цепочек с подвесками, жемчужные бусы он тоже взял, а потом, подумав, тоже попросил «брачный комплект».

     – Без примерки? – удивился Фолинор.

     – Если нужно – подгоню. Пусть будет.

     Нам упаковали всё выбранное, кроме цепочки с подвеской – на ней был прозрачный блестящий камушек, который Фолинор назвал бриллиантом, и он сразу надел её на меня, – а так же колец, которые он положил во внутренний карман сюртука.

     Церемония в храме прошла для меня совсем быстро, наверное, потому, что в храме кроме жреца были только четверо – мы с Фолинором, Диэглейр и извозчик, который нас привёз, потому что нужны были два свидетеля, о чём драконы и не знали даже, а я забыла. Но за лишнюю монетку этот огромный заросший мужик выстоял рядом с нами всю короткую церемонию, широко улыбаясь, словно отдаёт замуж собственную дочь.

     Жрец быстро и не особо разборчиво бормотал нужные слова про святость брачных уз, про то, что жена должна почитать мужа, а муж – заботиться о жене, и всё остальное, что я слышала уже не раз и знала почти наизусть, потому что бывала на всех наших свадьбах и на некоторых – в соседних деревнях, и наш жрец говорил всё медленно и разборчиво, так, что порой зевать хотелось. А здесь я и не заметила, как пришло время сказать «Да», на моём пальце появилось колечко, я надела такое же на палец мужа, мы расписались в огромной церковной книге, а извозчик поставил в ней крестик. Потом Диэглейр вручил жрецу мешочек с монетами, получил у него документ о браке, Фолинор подхватил меня на руки – и вот мы уже снова на улице, но уже – муж и жена по нашему, человеческому обычаю.

     И хотя я считала себя женой Фолинора ещё с той ночной церемонии на Скале Солнца, но всё равно мне стало как-то легче. Теперь и для моих родных, если я когда-нибудь вновь их встречу, мой брак тоже будет настоящим. Всё же Фолинор – очень заботливый и внимательный, но я всегда это знала. И всё ещё не могла понять, за что мне досталось такое чудо в мужья.

     Зато поход на рынок я запомнила гораздо лучше. Диэглейр куда-то исчез, а Фолинор подвёл меня к прилавку с украшениями. На нём лежало и висело столько всего красивого и яркого, что у меня просто глаза разбежались – мне хотелось всё потрогать, примерить. Бусы – длинные, короткие, в одну нитку или несколько, деревянные и из камушков, гладкие и резные, одного цвета или пёстрые. А брошки какие красивые! А гребни! Да во всей нашей деревне не было у баб и девок столько гребней, и таких красивых, как на одном этом прилавке.

     – Бери всё, что хочешь, – предложил Фолинор, с улыбкой глядя, как я просто пожираю глазами бусы. Такая красота! У меня за всю жизнь всего-то три нитки было, да и те дома остались. И красных среди них не было, а я всегда мечтала.

     Взяла три нитки красных бус, примерила. Все хороши, даже и не знаю, какие выбрать. Наконец, решила – те, что покороче, мешать не будут. Подёргала нитку – крепкая, это хорошо, Лани не порвёт и шариком не подавится.

     – Вот эти.

     – А остальные не понравились?

     – Мне здесь всё нравится, но…

     – Всё? Тогда мы берём всё, – это уже торговцу. – Сколько с нас?

     У торговца отвалилась челюсть, но он быстро взял себя в руки и назвал цену. Тут уже ахнула я и, потянув мужа за рукав, чтобы наклонился, зашипела ему в ухо.

     – Не надо столько! Это дорого очень.

     – Дорого? Девочка моя, один твой кулон, – он указал на подвеску на моей шее, – стоит намного дороже, чем весь товар на этом прилавке. И если тебе всё здесь нравится – мы и возьмём всё.

     Мой кулон стоит ещё дороже? А Фолинор же не только кулон купил. Это сколько же он потратил? Это ж, наверное, большую лодку купить можно или даже две, а он просто за украшения отдал. Я, конечно, знала, что драконы богатые, но чтобы настолько…

     – Ладно. Тогда на всех поделим. И Санниве с Аннис дадим, и Базилде, и девочкам.

     – Девочкам? Аэтель, мы не носим украшения.

     Да, это я заметила. У драконов было всё – нарядная одежда и обувь, вкусная еда, красивая посуда и мебель, куча книг, заморские половики, которые они называли коврами, но я никогда не видела ни у кого из них никаких украшений. Думала, что есть, но просто не носят, не для чего наряжаться пока. А оказалось – просто не носят.

     – Почему?

     – Я расскажу тебе по дороге, – пообещал Фолинор, бросая взгляд на сияющего торговца, который споро укладывал свой товар в корзины, довольный, что полностью распродался за утро.

     Да уж, для таких разговоров лучше, чтобы рядом не было чужих ушей.

     – Может, ты ещё что-нибудь хочешь? – мой муж оглядел рынок, в который мы едва вошли.

     – У меня всё есть, – и это была правда. Драконы дали мне всё, вплоть до ленточек, чтобы косы заплетать. Вкусная еда, удобная, красивая одежда и обувь, книги – всё, чего я прежде не имела, о чём могла лишь мечтать. Даже свободное время – и оно у меня появилось. – Разве что… – взгляд зацепился за один из лотков, – мы же за детьми едем, может, пряников купим?

     И мы купили целую корзину печатных пряников, облитых яркой «глазурью» – так торговка назвала то сладкое, что было на них сверху. Даже на вид вкусные, захотелось и самой один съесть, хотя уже наелась булочками. Ладно, дорога дальняя, успеем.

     Когда возвращались к извозчику, то у опустевшего прилавка увидели растерянного Диэглейра.

     – Хотел девочкам бусы купить, подумал, может, им тоже жемчуг не понравится, а здесь пусто. Нужно поискать другого торговца, вряд ли этот был здесь единственный.

     – Не надо, – Фолинор показал большую корзину, которую держал в руке. – Всё здесь, и хватит на всех. Мы закончили, а ты?

     – И я закончил, по крайней мере – здесь, – в руках у Диэглейра тоже была корзина, заглянув в неё, я увидела куклу, оловянных солдатиков, новый картуз с сияющим на солнце козырьком, несколько мотков разноцветных лент и ещё какие-то свёртки. Мужчина взглянул на солнце, что-то прикинул. – Давай заедем в книжный ненадолго, а потом – за детьми.

     В книжном магазине мы, и правда, пробыли совсем недолго. Пока я осматривала длинные полки с книгами, задумавшись, здесь их больше, или в кабинете Фолинора, мой муж о чём-то переговорил с продавцом, передав ему мешочек с деньгами и написав что-то на листе бумаги, а потом мы снова вернулись в уже ставшую почти родной повозку.

     – А как же книги? – спросила я, когда лошади тронулись.

     – Их доставят на пристань к нашему кораблю, оставят в конторе, где я оплачивал стоянку, на наше имя, а мы заберём перед отплытием, – пояснил Фолинор. – Там есть такая услуга, очень удобно.

     Да, и правда – удобно, не нужно везти их с собой, а то у нас и так уже три корзины в повозке, а ещё же для детей место нужно, и для их вещей. Только вот…

     – Но мы же даже ни одной книги не выбрали!

     – Зачем такие сложности, – усмехнулся Диэглейр.

     – Я просто велел из того, что у них есть, отобрать по одному экземпляру каждой книги, вышедшей за последние двадцать лет. Примерно столько времени я не был в городе и не покупал новинки, –  пояснил  Фолинор, пожав плечами. – Стар уже стал, не хотелось никуда лететь или даже плыть.

     – Это мне знакомо, – кивнул Диэглейр. – Зато теперь – горы готов свернуть, столько энергии.

     – Непередаваемое чувство, – покачал головой мой муж.

     Я с улыбкой слушала их, стараясь понять, каково им было – вдруг получить обратно свои молодые тела. Ну, Диэглейр не очень молодое получил, но и не старое ещё. Наверное, немного похоже, как после тяжёлой болезни выздороветь, но и там не сразу всё меняется, а тут раз – и молодой! Мне жаль тех драконов, кто погиб, но я их не знала. Зато очень рада за тех, кто уже стал мне настоящей семьёй.

     – О чём задумалась? – Фолинор убрал упавшую мне на лицо прядь волос и ласково погладил по щеке. На его пальце так непривычно смотрелось брачное кольцо, и я вспомнила, о чём хотела узнать.

     – Так почему вы не носите украшения?