Уверена вы все еще помните печальные события прошлой главы. 
Надеюсь эта вызовет более светлые чувства. Приятного прочтения!!! =========================
Глава Семнадцатая, в которой Эдвард принимает важное решение
Нью-Йорк
Шестнадцать дней.
Плавно останавливая машину у пологих ступеней особняка Свона, Эдвард склонил голову на руки. Мотор привычно урчал, даря ему некое ощущение успокоения.
Шестнадцать дней.
Мейсен выключил зажигание, выбираясь наружу, и медленными шагами вошел внутрь дома. Не желая включать где-либо свет, он прямиком направился в кабинет своего почившего наставника.
Шестнадцать...
Трель мобильного телефона отвлекла его.
— Да, Джаспер.
— Где ты? — спросил брат.
— Вошел в дом, — саркастично ответил Мейсен старший. — Я трезв, жив и в порядке, Джас. Прекрати мне звонить по двадцать раз за день.
— Ты не можешь сидеть в Нью-Йорке, ожидая, что твои проблемы…
— У меня нет проблем, — оборвал его Эдвард. — Мне достаточно удобно здесь, присматриваю за делами Чарльза и свои не забываю решать.
Джаспер промолчал.
— Я понимаю, Розали и Эммет…
— Я, блядь, не хочу об этом слышать, Джаспер, — вышел из себя Эдвард, повышая тон.
— Она взрослый человек, Эд, — пытался достучаться до брата Джаспер.
— Именно поэтому я всего лишь уехал, а не выпорол ее по голой заднице.
— Ты принимаешь все слишком…
— Слишком близко к сердцу? — усмехнулся Эдварда. — Не ты застал ее полуголую, трущуюся о член МакКартни. Пусть оба скажут мне спасибо, что я не пристрелил эту скотину на месте в ту же самую секунду.
Эдвард прошел по кабинету и плеснул себе в бокал виски с такой силой, что пролил добрую порцию на полированный стол.
— Вот теперь ты испортил мне настроение, брат. Я зол, возможно, буду пьян, так что прощаюсь.
— Эдвард, — пытался окликнуть его Джаспер, но мобильное устройство уже полетело в стену.
Это был пятый телефон, что повстречался со стеной за все время, что мужчина провел тут. Эдвард прошелся по кабинету, останавливаясь у окна. Сделав глоток из бокала, он поморщился, отставляя напиток на подоконник.
Шестнадцать дней.
Шестнадцать гребаных дней он был вдали от Изабеллы. Не видел ее лица, сверкающих глаз, манящей улыбки. Не слышал ее дерзких острот, громких стонов и нежных поцелуев перед сном.
Эдвард тряхнул головой пытаясь убедить себя не думать о ней вовсе. Взяв с собой нетронутый бокал с алкоголем, он поднялся на второй этаж, где упал на неубранную кровать прямо в одежде. Лежа с раскинутыми в стороны руками, Мейсен делал редкие глотки янтарного напитка.
Мелкие трещины на белоснежном потолке завораживали его, не давая мигать. Мысли уносились в прошлое, туда, где он был молодым, беспечным и таким влюбленным в красивую девушку по имени Таня. В то время она казалась ему идеалом женщины. Красивая, в меру умная, целеустремленная, казалось, их жизненные планы имели один курс. И однажды Эдвард, решившись скрепить их союз помолвкой, от которой все близкие им люди были в полном восторге, подарил ей бесценное фамильное кольцо, доставшееся ему по наследству от матери. Кольцо, которое Элизабет Мейсен сама всю жизнь носила с большой гордостью. Мейсен ожидал, что и его невеста пронесет эту драгоценность через всю их совместную жизнь.
Мужчина зловеще рассмеялся в тишине комнаты. Смеялся он, как ни странно, над самим собой. Над тем, каким глупцом он был, что позволил каким-то эфемерным чувствам затуманить его разум. Удовольствие от этой любви длилось, как сейчас ему казалось, какие-то мгновения, но та боль, что одолела его после предательства невесты, длилась уже несколько лет. Только рядом с Изабеллой чувство боли отступало. Она вызывала в нем такой спектр разнообразных эмоций, который, Эдвард должен был признаться самому себе, Таня никогда не давала. Ее яркость и дерзость, возможно, и рождала в нем некое раздражение, но в тоже время заводила до умопомрачения. Таня была ровесницей Мейсена, а Изабелла на целых девять лет младше, но все равно в некоторых случаях вела себя более зрело, чем бывшая невеста.
Эдвард покачал головой, делая маленький глоток напитка. Ему нужно было принять какое-то решение. Он прекрасно понимал озабоченность Джаспера: оставаться здесь для него не имело смысла, и он наконец-то признавался самому себе, что просто прятался от Изабеллы и тех чувств, что она рождала в нем. Резко поднявшись на ноги, он вышел из спальни, оказался на первом этаже, а после медленно пошел по заднему двору, устланному зеленым газоном. Путь мужчины лежал в злополучный ангар. Оказавшись внутри, Мейсен на миг прищурился, когда включил свет и лампы замигали над его головой. Эдвард уставился на бетонный пол, на котором осталось лишь непонятного цвета пятно, свидетельствующее о давних событиях. Когда он в ту ночь приволок сюда за волосы невесту, в груди мужчины даже ничего не дрогнуло, настолько он был разочарован ее предательством, что не мог в тот момент испытывать каких-либо чувств. Ни любви, ни жалости, ни даже презрения. Тогда ему хотелось лишь быстрей все закончить. Убрать предательницу из своей жизни. Хотя прошло несколько лет, Эдвард помнил те события, будто это было вчера, он даже вспомнил грохот и обернулся в сторону входа, туда, где, как сейчас он знал, тогда находилась Изабелла. Мейсен покачал головой и зашагал прочь из ангара, на улице он полной грудью вдохнул теплый воздух.
Размеренными шагами он возвращался в особняк, где ноги сами привели его в большую спальню на третьем этаже. Толкнув белую створку, мужчина остановился на пороге чисто девичьей комнаты. Здесь преобладал лиловый цвет, который разбавляли белые и серебристые акценты. Эдвард шагнул внутрь, захлопывая за своей спиной дверь. Он впервые оказался в детском убежище Свон. Все эти дни Мейсен сторонился данной спальни, считая, что тем самым сможет отгородиться от Изабеллы. Но после посещения ангара, места, где закончилась его первая любовь, его будто магнитом притянуло сюда. Мужчина стал осматриваться по сторонам, отмечая про себя, что здесь практически не осталось каких-то личных вещей. Не стояли на виду рамки с фотографиями. Стены были чистыми — ни картин, ни рисунков. Лишь туалетный столик был уставлен горой флаконов и баночек. Прислуга позаботилась о том, чтобы везде была идеальная чистота. Даже в пустующих сейчас комнатах они убирались на совесть.
Эдвард приблизился к кровати, где красивая кованая решетка украшала не только изголовье, но и витыми лозами поднималась вверх столбами, где с карнизов свисали тяжелые портьеры. Когда мужчина опустился на мягкое лиловое покрывало, устраиваясь на целом ворохе подушек, то поднял глаза к потолку, где, как он думал, найдет такое же успокоение, как и в предыдущей спальне. Мейсен нахмурился, понимая, что потолок между столбами был задрапирован полупрозрачной тканью. Потянувшись к лампе, мужчина щелкнул выключателем и задохнулся, когда понял, что под воздушными слоями была сосредоточена жизнь юной Изабеллы. Желая все лучше рассмотреть, он поднялся на ноги и, удерживая равновесие на мягкой постели, раздвинул тканевые складки. На потолке в хаотичном порядке были приклеены какие-то абстрактные рисунки, декоративные бабочки и сердечки, и среди всего этого яркого многообразия он заметил карандашные эскизы, которые и приковали к себе его пристальное внимание. Запрокинув голову, мужчина разглядывал девичьи наброски, каждый из которых имел на себе его собственное изображение. Вот он хмурый, а здесь радостно смеется. На каких-то он был серьезным, а где-то — спокойным и расслабленным. Это были словно маленькие сценки из его прошлой жизни, которые девушка с такой тщательностью воспроизвела.
Взгляд Эдварда скользнул дальше, где графитовый карандаш сменил ярко-красный. Здесь так же был он, только на каждом эскизе рядом с мужчиной находилась сама Изабелла. Себя она вырисовывала не с такой тщательностью, но все же Эдвард мог с полной уверенностью сказать, что это была именно она. Эти наброски были яркими, оба всегда улыбались друг другу. Мейсен сорвал один лист, поднося ближе. Здесь фигурку Изабеллы окружали очертания пышного платья, а на левой руке сверкал большой камень, который был точной нарисованной копией того, что Мейсен подарил Тане. Эти красные линии словно были тем будущим, что в своем воображении рисовала юная Изабелла. Их совместным будущим, где он любил бы ее так же, как она его.
Что-то кольнуло в груди мужчины, стоило ему рассмотреть рисунок. Эдвард опустился на спину, сжав в руке сорванный лист. Он продолжал скользить глазами по потолку, размышляя о своих отношениях с Изабеллой. С момента, как они официально встретились, не было и минуты, чтобы он не думал о ней, и неважно в каком ключе. Будь он в ярости или радости, Изабелла всегда присутствовала в его мыслях. Краем сознания он понимал, что им действительно было хорошо вместе, возможно, их взаимоотношения казались ему даже лучше, чем когда-либо было с Таней. Он мог не скрываться перед ней. Изабелла знала его самые гнусные тайны и все равно продолжала любить. Она хранила его секреты и мирилась с его тяжелым характером, не требуя ничего взамен. Эдвард не желал пускать ее в свою жизнь. Но должен был признать, что она уже давно вошла в нее и закрепилась там. И все было хорошо, пока она не открыла ему свои чувства.
Мейсен нахмурился, ведь никак не мог прийти к какому-либо решению. Он прикрыл глаза, пытаясь представить свою спокойную жизнь до Изабеллы. Мимолетные любовницы, которые ничего, кроме его денег и секса, не требовали взамен. Он мог не задумываться об их чувствах, не пытаться понять их логику и поступки. Ему было все равно, кто трахал их, и так было до тех пор, пока она не явилась в его казино. Мейсен желал забыть девушку и вернуться к той легкой жизни, которая не угрожала ему переживаниями и разбитым сердцем. Попытался представить себе, что Изабелла для него лишь дочь наставника, и ярость тут же одолела мужчину, когда в сознании замелькали картины, как девушка принадлежит кому-то другому. В нем все еще бушевала ревность к Маркусу Волтури, к безликим парням из клуба Блека. Эдвард выдохнул, когда признался сам себе, что таких собственнических чувств он не испытывал даже к Тане. Но с ней, с Изабеллой было все иначе. Только вот почему?
Мейсен потер центр груди, чувствуя боль и пустоту внутри. Вдали от нее он разваливался на мелкие кусочки, и только рядом с ней он чувствовал себя целостным, более могущественным и сильным. Рядом с ней он смог забыть предательство Тани, и только будучи с ней он впервые за всю жизнь задумался о детях. Эдвард прикрыл глаза, признавая, что ему было приятны чувства Изабеллы.
Мейсен тяжело вздохнул и, распахивая веки, поднял руку, вновь поднося ближе к лицу рисунок Изабеллы. Любовь витала между ними на этом детском эскизе, и Мейсен наконец-то осознал, что она витала между ними и в реальной жизни.
— Блядь, — выругался он в тишине комнаты, осознавая, насколько сильно все-таки желал этих чувств, но в тоже время страшился их. Он не хотел больше той самой боли, так как уже давно понял, что если подобное повторится, ему будет не под силу это пережить. Тем более, если это повторится с Изабеллой.
«Я не она. У нас все может быть по-другому».
Эдвард резко вскочил с постели, когда слова Изабеллы вновь наполнили его разум. Он громко рассмеялся над своей глупостью. А ведь она была права. Таня и Изабелла были разными как день и ночь, да и он стал другим. Они с Изабеллой могли создать свою историю. Черт, да они уже ее создавали. Она любила его, а он… Мейсен сглотнул, пытаясь запрятать страх поглубже… он тоже любил ее.
Мужчина с шумом выдохнул, чувствуя, как облегчение накрыло его с головой, стоило распутать этот клубок противоречия, что он ощущал внутри себя все это время.
— Ох, Изабелла, — прошептал он. Эдвард не желал связывать себя чем-то подобным браку или помолвке, но ему так хотелось оказаться рядом с ней, поведать ей о своих чувствах. Точнее, он пока был не готов говорить о них вслух, но в тоже время прекрасно понимал, что необходимо дать понять Изабелле: она не просто одна из любовниц, она дорога ему, и он готов ринуться в омут с головой в их отношения, готов строить с ней будущее. Если не словом, то делом, он должен был признаться ей в любви. Взгляд снова уткнулся в рисунок. Каждая деталь здесь была тщательно выверенной, но лишь одна захватила его внимание в данный момент.
В следующую секунду, сминая рисунок в руке, мужчина спешил в левое крыло дома, где в большой комнате располагалась его личная охрана. Парни играли в стрелялку на огромном экране. Но как только он появился, Пол тут же отвлекся от своего занятия.
— Мне нужен телефон, — бросил Мейсен, протягивая ладонь.
Пол тут же оказался у металлического стола, из ящика которого извлек новенький корпус. С тех пор как Мейсен начал разбивать телефоны, охрана в один из дней купила небольшую партию.
— Сим-карта, сэр? — спросил Пол.
— Цела, — Мейсен, отвернувшись, тут же покинул помещение, даже не поблагодарив.
Мужчина вышел на улицу и принялся расхаживать по газону, пока в трубке раздавались размеренные гудки. Эдварда не смущало столь позднее время, ему просто необходимо было заполучить одну вещь.
— Да. Я слушаю.
— Томас? — Мейсен удовлетворенно выдохнул. — Это Эдвард Мейсен.
— Эдвард? — удивленно переспросил мужчина.
— Мне срочно нужно кольцо.
— Что?
— Кольцо, Томас, мне нужно кольцо.
— В двенадцать ночи? — переспросил мужчина.
— Это что, проблема? — нахмурился Мейсен, пытаясь подавить раздражение.
Ответом ему стал раскатистый смех.
— Кто она, Мейсен? — отсмеявшись, спросил Томас. — Кто та женщина, что заставила тебя разбудить меня в ночи?
— Не смешно, — рявкнул Эдвард.
— Ладно, ладно, угомонись. — Собеседник решил пойти на уступки. — Встретимся в девять утра на Пятой.
— Мне нужно сейчас, — перебил его мужчина. — Я в городе, могу быть там через полчаса.
— Ты издеваешься?
— Боже, Томас, просто пошли кого-нибудь открыть этот чертов магазин для меня.
— Встретимся через полчаса.
Эдвард удовлетворенно улыбнулся, убирая телефон в карман.
На часах было за полночь, когда площадка перед известным магазином на Пятой Авеню, заполнилась машинами и толпой мужчин в черных костюмах. Томас О’Нил, исполнительный директор компании Harry Winston в окружении охраны с развеселой улыбкой смотрел на приближающегося Эдварда Мейсена, который выглядел слегка взволнованным, что было крайне непривычным.
— Я надеюсь получить приглашение на свадьбу в числе первых, — пожимая Эдварду руку, он все еще посмеивался.
— Мне просто нужно кольцо, — буркнул Мейсен. — Я ничего не говорил о свадьбе.
— Как скажешь.
Оказавшись в выставочном зале, Мейсен, казалось, еще больше смутился.
— У вашей семьи великолепная коллекция украшений, — проговорил Томас. — В том числе и кольца.
Мейсен заскрежетал зубами, вспоминая, что великолепное, словно произведение искусства, фамильное кольцо он когда-то подарил чертовой Тане. Теперь оно было безвозвратно утеряно. Да мужчине и не хотелось дарить Изабелле хоть что-то, когда-либо принадлежавшее бывшей невесте.
— Мне нужно что-то изящное и неповторимое, — ответил Эдвард.
— Все наши украшения неповторимые.
— Я в курсе, Томас, — бросил Мейсен.
Мужчины оказались у витрины с самыми дорогими кольцами.
— Нет, — бросил он, скользнув взглядом по черному бархату, усеянному сверкающими кольцами с крупными бриллиантами.
— В смысле? — переспросил Томас.
— Мне нужно что-то более дорогое.
Томас понимал, что имеется в виду не цена.
— Что может быть более дорогим сердцу женщины, чем бриллиант в пять карат?
— Не для этой женщины, — проговорил Мейсен.
Исполнительный директор, склонив голову к одному плечу, разглядывал Мейсена, словно тот был редким экземпляром.
— Да ты влюблен в нее, — констатировал он.
— Просто дай мне что-то эксклюзивное, — Эдвард резанул его недовольным взглядом.
Томас снова рассмеялся, после чего прошел к дальней стене, где была спрятана потайная дверь. Оказавшись в своем личном кабинете, он достал из сейфа шкатулку. Вернувшись в главный зал, открыл ее перед все сильнее нервничающим Эдвардом.
— Это последние поступления. Их еще не выставляли.
Мейсен склонился над кожаной шкатулкой. Он перебирал кольца, едва касаясь их кончиками пальцев, когда заметил именно то, что искал. Ободок из белого золота венчал завязанный бант, в пазах которого стояли бриллианты, а из центра свисал еще один в форме сердца. Эдвард поднял его ближе к глазам, полностью очарованный, уже представляя, как оно будет смотреться на Изабелле.
— Я возьму это, — проговорил он. — Запиши на мой счет.
— Непременно, — улыбнулся Томас, защелкивая крышку шкатулки.
Даже не позаботившись о шкатулке, Мейсен распрощался и, положив украшение во внутренний карман пиджака, покинул помещение. Спустя полчаса он уже мчался на всех парах обратно в Атлантик-Сити. Он знал, что виноват, и теперь ему хотелось как можно быстрее оказаться рядом с Изабеллой, чтобы, возможно первый раз в жизни, попросить прощения у женщины.
***
Атлантик-Сити
Изабелла неохотно ковыряла вилкой салат, не обращая внимания на общий разговор за столом. Она была искренне рада за Розали и Эммета, которые в данный момент сидели на противоположной стороне стола, выглядя при этом до боли счастливыми. Но, несмотря на это, она не могла каким-то кусочком сознания не думать, что именно из-за их романа ее отношения с Эдвардом были под реальной угрозой. Прошло больше двух недель, а от него не было ни словечка. Она знала, что Джаспер разговаривал с братом, но сколько бы раз она ни выпытывала все у него, с каждым разом разочаровалась все больше, так как Мейсен ни словом не обмолвился о ней. Первые несколько дней она хандрила, не вылезая из постели, пока Виктор не устроил ей взбучку, заставив взять себя в руки. Потом Изабелла хотела собрать чемоданы и уехать из особняка, в тот момент уже Розали уговорила ее остаться. К тому же, по сути, ей некуда было идти. Она знала, что Мейсен засел в особняке отца, навязываться Ребекке и Джейку тоже не казалось ей верным. А в отеле она сошла бы с ума. Здесь, по крайней мере, ее окружали люди, ставшие для нее близкими. Малышка Келли заряжала своей энергией и позитивом всех вокруг, что вызывало у Изабеллы пусть и редкую, но все же улыбку. Она понимала, что должна дать Эдварду пространство, но все же полагала, что он вернется. Вернется к ней. К сожалению, с каждым днем эта уверенность в ней таяла.
— Белла? — Розали выдернула ее из мыслей. — Ты вновь ничего не съела за ужином.
Девушка выдавила из себя улыбку и отложила вилку в сторону.
— Я не голодна.
Розали протянула руку, сжимая ладонь Изабеллы.
— Он обязательно вернется, — прошептала она.
Белла резко встала из-за стола, не желая слушать неуместные слова утешения. Не сказав никому ни слова, она покинула общую столовую, стремительно поднимаясь в свои апартаменты. Желая успокоиться, Свон приняла ванну с добавлением соли и трав, после чего облачившись в тонкий халат и прошествовала в спальню Мейсена. Каждый день с его отъезда Изабелла ночевала именно там. Возможно, это могло показаться жалким, но ей нужно было хотя бы таким способом быть ближе к нему. Баффи, недовольно промяукав, оказалась в ногах хозяйки. Ее громкое умиротворяющее урчание быстро погрузило девушку в сон.
***
Розали проводила взглядом Изабеллу, после чего поймала понимающую улыбку Эммета.
— Мамочка? — позвала ее Келли, шлепая листом зеленого салата Орешка по носу. — Тетя Белла заболела?
— Немножко, дорогая, — ответил за Розали Джаспер.
Малышка тяжело вздохнула, нахмурив бровки то ли от прозвучавшего ответа, то ли из-за нежелания любимого питомца съесть салат.
— Я тоже скучаю по дяде Эдварду, — просто сказала она.
Взрослые переглянулись.
— Он обязательно привезет тебе подарок, — весело сказал Джаспер, желая отвлечь девочку.
— Ой, — она подпрыгнула на стуле, бросив злосчастный листок на пол, — надеюсь, это будет та плохая кукла с разноцветными волосами.
— Плохая кукла? — Джаспер приподнял бровь, пытаясь тем самым выведать побольше подробностей у девочки.
— «101 далматинец» — рассмеявшись, ответила Розали.
— Точно, точно, — захлопала в ладошки малышка.
— Она действительно была плохой? — спросил Джаспер.
— Она хотела убить всех маленьких собачек, — вскрикнула девочка, — всех-всех. Она плохая.
— Так зачем тебе кукла Круэллы Де Виль, раз она насколько плоха? — спросил Эммет. — Мне кажется, принцессы более красивые.
— Я просто заставлю Орешка съесть ее, — твердо ответила девочка и, взяв в руку вилку, воткнула ее в запеченный картофель.
— Весомый аргумент, — покачал головой МакКартни.
— Уверен, дядя Эдвард купит именно ее, — ответил Джаспер.
Когда несколько часов спустя Джаспер направлялся в «Боргату», то вновь набрал номер брата. Да, Эдвард накричал на него вечером, предупреждая, чтобы он больше не звонил ему, но младший брат решил предпринять еще одну попытку для серьёзного разговора.
— Ну, что опять? — рявкнул ему в ухо старший брат.
— Где ты?
— Еду домой, — выдохнул Эдвард, чем сильно удивил Джаспера.
— Ты едешь домой? — переспросил он. — Или просто в Атлантик-Сити?
— Я же сказал, что домой, — выплюнул Эдвард. — Что тебе?
— Раз ты едешь домой, тебе нужна кукла «Круэлла Де Виль».
— Что, блядь?
— Келли скучает. Привези ей подарок, — ответил Джаспер, положив трубку.
Эдвард нахмурился на собственный телефон, совершенно не понимая Джаспера. Тут же он набрал номер Пола, который вместе с Квилом следовали на близком расстоянии за ним.
— Сэр?
— Срочно нужна кукла «Круэлла Де Виль», — бросил он. — Не знаю, что это, черт побери, но найди ее.
— Время, сэр? — уточнил Пол.
— Завтра. Десять утра, — бросил Мейсен, предполагая, что Келли проснется не раньше этого времени.
— Я все устрою, — ответил служащий.
Эдвард отбросил трубку на соседнее сидение и потер переносицу. Спать хотелось жутко, до города оставалось чуть больше шестидесяти километров, и Мейсен упорно давил на газ, желая преодолеть это расстояние как можно скорее. Его голова была пустой. Он не решил, что скажет Изабелле, как будет просить у нее прощения. У него было лишь кольцо, что лежало во внутреннем кармане пиджака, и страстное желание, чтобы девушка его простила.
На часах было около трех ночи, когда он пролетел на всей скорости через открытые ворота. Резко затормозив, мужчина поспешно выскочил из машины. Он сжал ладони в кулаки, когда заметил рядом припаркованный джип МакКартни. Оказавшись в гостиной, Мейсен несколько мгновений смотрел на сидевшую на диване пару. Сестра положила голову на колени Эммета, он же бездумно перебирал ее локоны. Оба тихо смеялись, смотря на большом экране комедию. Эдвард кашлянул, желая привлечь внимание к своей персоне. Розали тут же оказалась в сидячем положении, округлившимися глазами глядя на брата. Девушка решила сделать первый шаг навстречу примирению.
— Привет, — тихо сказала она и, приблизившись, обняла его, прижавшись губами к щеке.
Когда руки брата сомкнулись на ее талии, она облегченно выдохнула, пытаясь сдержать слезы.
— Привет, — ответил он.
Эдвард же поверх плеча сестры смотрел на Эммета, отмечая, что тот не тушуется под его пристальным взглядом. Отпуская сестру, он кивнул МакКартни.
— Завтра в восемь тридцать в моем кабинете, — бросил он.
Больше не сказав ни слова, он поспешил на свой этаж, желая отыскать женщину, перевернувшую его упорядоченную жизнь с ног на голову. Ворвавшись в спальню Свон, он застыл на месте, не обнаружив ее в постели. Эдвард прошел в ванную, потом в гардеробную. Ее нигде не было, это заставило лоб мужчины покрыться испариной.
— Изабелла… — произнес он в тишине, которую тут же нарушило громкое кошачье мяуканье. Обернувшись на сто восемьдесят градусов, он заметил паршивку в дверном проеме. Она величественно сидела, обернув лапки своим длинным хвостом, ритмично постукивая им по полу.
— Где она? — насупился он на животное.
Баффи тут же вскочила и выбежала в коридор. Поспешив за ней следом, Мейсен улыбнулся, понимая, что кошка шагает в сторону его спальни.
Обогнав животное, он ворвался в помещение и облегченно вздохнул, понимая, что она была здесь.
Завернувшись в его черные шелковые простыни, девушка умиротворенно спала. Эдвард оказался у кровати и опустился перед ней на колени так, чтобы глазами быть на уровне ее лица. Он заметил темные круги под глазами, а также красные щеки, что свидетельствовало о пролитых не так давно слезах. Кончиками пальцев он стал поглаживать ее открытое предплечье.
— Изабелла, — тихонько позвал он, не желая ее пугать.
Недовольный женский стон подсказал ему, что она находится на грани сна и яви.
— Открывай глаза, — проговорил он.
Ресницы затрепетали, а после он утонул в ее широко распахнутых глазах.
— Привет, — прошептал он.
— Эдвард, — выдохнула она, все еще выглядя слегка ошеломленной.
Мейсен потянулся к прикроватной лампе, включая ее. Девушка на мгновение зажмурилась, после чего, подтянув простынь выше к шее, попыталась сесть.
— Ты здесь? — будто не веря, переспросила она, прикоснувшись к его ладони, которая тут же переплелась с ее пальцами.
— Нам нужно поговорить, — сказал он.
Изабелла просто продолжала разглядывать его лицо, видя, что он собирается с мыслями. Она видела, как ему тяжело, но в то же время на нее давила тишина, повисшая между ними.
— Я не знаю, что сказать, — начал он.
Девушка выдавила из себя улыбку.
— Прости меня, — искренне сказал он.
— Ты никогда не просишь прощения, — прошептала она в неверии.
— Не прошу, — твердо ответил он, еще крепче сжимая ее пальцы, — но ты дорога мне.
Мейсен запнулся, тряхнул головой, он желал сказать ей о своих чувствах, но никак не мог заставить себя произнести заветные три слова. Поэтому просто достал из кармана кольцо и трясущимися пальцами, даже не спрашивая ничего, надел на средний палец ее левой руки.
— Вот, — просто сказал он, видя, что ее глаза наполняются влагой.
Первые слезинки сорвались с ресниц девушки, когда сверкающие бриллианты заняли свое место.
— Это сердце, видишь? — ногтевой пластиной он щелкнул по свисающему сердечку. — Ты понимаешь, Изабелла?
Он вглядывался в ее лицо.
— Это сердце, — снова прошептал он.
Изабелла моргнула, еще больше слез побежало по лицу. Она смотрела на любимого мужчину и наконец-то чувствовала полное счастье и радость. Он подарил ей сердце. Свое сердце. Она видела в его глазах все эти чувства, понимая, что сейчас он не готов их озвучить. Но он вернулся, а значит, хотя бы сам принял эти чувства.
— Я понимаю, — ответила она, любуясь красивым колечком, после чего посмотрела в зеленые омуты. — Понимаю.
Эдвард облегченно выдохнул, когда девушка притянула его ближе к себе, позволяя крепкие объятия.
— Прости, — вновь повторил он. — Прости, маленькая.
Отклонившись назад, Изабелла тряхнула рукой, вновь любуясь удивительным кольцом.
— Никогда не снимай его, — прошептал мужчина, целуя ее пальчики.
— Обещаю, — так же тихо ответила она, оставив на его губах мимолетный поцелуй, и рассмеявшись, добавила: — пока смерть не разлучит нас.
Когда смех стих, Изабелла обхватила его скулы ладонями, заставляя смотреть прямо в глаза.
— Я люблю тебя, Эдвард, — четко сказала она.
— И ты не она, — ответил Мейсен. — Не она.
Оба понимали, что еще многое предстоит обсудить, но сейчас мужчина просто вновь прижал ее ближе к себе, чувствуя, что все тревоги прошедших шестнадцати дней отступили. Сбросив одежду, он устроился рядом, прижимая к груди женскую спину. Мейсен уткнулся в ее волосы носом, вдыхая уже ставший родным аромат. Мужчина улыбнулся, сжимая Изабеллу еще крепче, Эдвард глубоко вздохнул, чувствуя невероятное облегчение и, что самое главное, осознавая, что он именно там, где и должен быть. В объятиях женщины, которая любила его. Женщины, которую любил он сам.
— Как же я скучал, — прошептал он ей на ухо.
Он почувствовал, как Баффи прыгнула на постель и принялась расхаживать туда-сюда, ища себе идеальное местечко. И даже блохастое создание не могло испортить ему настроение. Когда пушистое животное устроилось у него за спиной и стало громко урчать, Эдвард тихонько фыркнул, понимая, что скучал даже по ней.
***
Утром Изабелла стояла в ванной комнате, упираясь поясницей в раковину, пока Мейсен принимал душ. Баффи расположилась рядом с хозяйкой прямо на мраморной столешнице, девушка поглаживала любимицу за ушком.
— Розали очень переживает, — крикнула она, желая, чтобы Эдвард услышал ее сквозь шум воды.
— Я знаю, — ответил он.
— Ты действительно считаешь, что Эммет ей не пара?
— Не в этом дело, Изабелла.
Девушка подошла к душевой кабине, сдвигая в сторону перегородку. Мыльная вода стекала по крепкому телу мужчины, вызывая желание в теле Свон.
— Хочешь присоединиться? — улыбаясь, предложил он, протягивая ей руку.
— Мне он кажется вполне надежным человеком, — ответила она, не желая поддаваться на провокацию.
— Мы поговорим с ним сегодня.
— Ты боишься за нее, — просто констатировала она, склоняя голову к одному плечу.
Мейсен, отвернувшись, уперся руками в мокрую плитку.
— Я доверяю ему, Изабелла, — начал он, — но она моя сестра. Ее прошлые отношения чуть не свели в могилу ее и еще не родившуюся Келли.
— Я не Таня, — просто сказала девушка.
Мейсен резко развернулся, обжигая ее взглядом.
— Я в курсе, — разозлился он.
— Так же как и Эммет — не Джошуа, — давила на него она.
Когда мужчина не ответил, она вновь закрыла створку и вернулась на свое место. Спустя пару минут, шум воды прекратился, и обнаженный Эдвард вышел наружу.
— Да она просто надо мной издевается, — буркнул он, оборачивая пояс полотенцем, глядя на развалившуюся на столешнице Баффи.
Изабелла, проследив за его взглядом, рассмеялась.
— Брысь отсюда, — махнул он рукой на кошку и проследил, как она величественно прошагала прочь из ванной. — Клянусь, эта кошка меня ненавидит.
Он стал безжалостно водить расческой по мокрым прядям волос. Изабелла стояла, следя за его манипуляциями. После она повернулась лицом к зеркалу, встречаясь с мужчиной взглядом в отражении.
— Думаю, она любит тебя, — улыбнулась Изабелла.
Эдвард усмехнулся, обвивая ее талию руками, она сложила ладони поверх его сцепленных пальцев.
— Свой характер она точно переняла от тебя.
— Возможно, — кокетливо бросила она и вывернулась из его объятий. — Тебе пора одеваться.
Эдвард взял ее ладонь и, подняв к своему лицу, поцеловал кольцо. Горящий эмоциями взгляд не отпускал глаз девушки ни на мгновенье.
— Я знаю, — просто улыбнулась она, понимая все без слов, после чего покинула ванную комнату.
***
Эдвард постукивал кончиком ручки по столу, глядя на часы. Он четко сказал МакКартни быть в восемь тридцать. В его запасе оставалось две минуты, и Мейсен поднялся на ноги, отворачиваясь к окну. На заднем дворе было удивительно тихо, ведь племянница еще не проснулась. Он потянулся к карману, желая позвонить и узнать у Пола новости по поводу покупки проклятой куклы, когда за спиной раздалось покашливание. Мейсен, обернувшись, бросил взгляд на часы. Ровно восемь тридцать.
МакКартни, дождавшись его кивка, закрыл за собой дверь и прошел в кабинет, опускаясь в кресло напротив стола Эдварда. Мейсен отложил телефон в сторону, предпочитая остаться на ногах.
— Так я уволен? — спокойно спросит Эммет.
Несколько минут они смотрели друг другу в глаза, после чего Эдвард вновь отвернулся к окну, сложив руки на груди.
— Как долго это продолжается? — спросил Мейсен, не обращая внимания на его вопрос.
Мужчина изложил все коротко, скупыми фактами, не вдаваясь в глубину их взаимоотношений. Он признавал за Эдвардом право знать об их отношениях, но не собирался умасливать того мелкими подробностями и деталями. Нет, это МакКартни хотел оставить между собой и Розали.
Когда Эммет замолчал, Мейсен еще несколько минут смотрел в окно, постукивая пальцами по предплечью.
— Ну, и что будет дальше? — спросил он, обернувшись к подчиненному.
— Я люблю ее, — просто сказал МакКартни. — Хочешь это принять — принимай, хочешь меня уволить — вперед. Но ничего из твоих слов или действий не заставит меня отказаться от Розали.
Эдвард молчал.
— Ты имеешь представление, что будет с тобой, если однажды ты откажешься от своих слов?
— Я хочу жениться на ней однажды. Ей нужен муж, а Келли отец, — уверенно заявил Эммет. — Но да, я представляю все последствия.
Возможно, это чувства к Изабелле смягчили его, но Эдвард, скрепя сердце, кивнул МакКартни.
— Я надеюсь, больше никаких секс марафонов в моем присутствии не будет.
Стоило ему произнести данные слова, как Эммет мысленно вздохнул с облегчением. Он любил Розали и был на все сто процентов уверен в своих словах и чувствах, но, несмотря на это, ему хотелось заручиться одобрением Эдварда.
— Завтра я жду отчет о делах Косты, — сказал Мейсен.
Эммет тут же понял, что своеобразная аудиенция окончена, поэтому поднялся на ноги.
— Я приеду к десяти, — ответил он.
— В «Боргату», — сказал ему Эдвард, — я буду там.
Эммет протянул руку через стол. Мейсен поднял глаза от его ладони к глазам, после чего так же поднялся на ноги и пожал протянутую руку.
— Мы договорились, — жестко напоследок напомнил он, сжимая ладонь сотрудника гораздо крепче, чем следовало.
МакКартни просто кивнул, после чего пошел прочь, сталкиваясь в дверях с Полом.
— Мистер Мейсен.
— Проходи, — кивнул ему Эдвард. — Нашел?
Пол подал подарочный пакет, в котором оказались две большие коробки. Мейсен вытащил на свет пару кукол, пристально их разглядывая.
— Это она? — удивленно переспросил он, разглядывая странное на его вкус создание.
Одна из кукол была одета в красных тонах и имела пушистую красно-черную шубу. Второй вариант показался Мейсену еще более чудным: облегающее черное платье прикрывалось уже белоснежной шубой. На головах у обеих кукол — черно-белые волосы.
— Да, сэр, — кивнул Пол. — Та, что в красном, полностью соответствую образу из фильма, второй вариант — мультфильм. Надеюсь, я угадал, сэр.
Эдвард кивнул, укладывая обе коробки обратно в пакет.
— Я тоже на это надеюсь. Спасибо, Пол.
Охранник кивнул, оставляя Мейсена наедине, но уже в следующее мгновение дверь с силой распахнулась, и маленький вихрь с золотистыми кудряшками вбежал в кабинет.
— Дядя Эдвард, — малышка с разбегу запрыгнула к нему на колени, крепко обнимая за шею. — Ты вернулся.
Эдвард с силой прижал девочку к себе, целуя в макушку и вдыхая детский аромат.
— Привет, моя принцесса.
— Я так скучала, — Келли все крепче цеплялась за его шею своими детскими пальчиками. — Мы все скучали, особенно тетя Белла.
Мейсен оторвал ее от себя, заглядывая в голубые глаза малышки.
— Я привез тебе подарок, — просто сказал он.
— Подарок? Мне? — Келли нетерпеливо запрыгала на его коленях. — Ну, покажи же скорей.
Эдвард рассмеялся, покачав головой. Потянувшись к отставленному пакету, он показал его племяннице. Малышка тут же вытащила обе коробки и восхищенно заверещала.
— Птичка на хвосте принесла мне, что ты хотела именно эту, — проговорил мужчина.
— Оу, — Келли рассматривала оба варианта кукол, после чего снова повисла на его шее, ударив одной из коробок Эдварда по лицу. — Спасибо, дядя Эдвард.
Миг — и она уже бежала прочь из кабинета, оповещая всех о полученном подарке. Розали столкнулась с ней в коридоре.
— Мама, дядя Эдвард подарил мне злую куклу. Точно такую, как я хотела.
— Это замечательно, милая, — ответила Розали, погладив девочку по голову. — Иди, покажи тете Белле.
Келли тут же умчалась, теперь уже зовя Изабеллу, а Розали несмело стукнула ногтями о распахнутую дверь кабинета брата.
— Эдвард? — окликнула она, улыбка тут же пропала с лица мужчины.
Мейсен смотрела на сестру серьезным взглядом.
— Прости, — первой начала она. — Я должна была рассказать тебе все давно.
— Так почему не сказала? — спросил он, склоняя голову к одному плечу.
Заламывая руки, она прошлась по кабинету и присела на краешек стола слева от него. Ее взгляд устремился в окно за спиной брата.
— Это было так внезапно и так легко. Я никогда не задумывалась о нем в таком ключе, просто в один миг все будто переменилось, и я… — молодая женщина запнулась, пытаясь подобрать нужные слова.
Мейсен, потянувшись, обхватил пальцами ее ладонь, крепко сжимая, что заставило Розали перевести взгляд и посмотреть на брата.
— Я, правда, люблю его, — твердо сказала она.
— Я не хочу, чтобы ты вновь страдала, Роуз, — тихо сказал он.
— Я просто хочу быть счастливой. Разве я так много прошу?
— При нашем образе жизни это большая просьба, Розали, и ты это знаешь, — ответил он.
— Ты решился на второй шанс, — начала она, — с Беллой.
— У нас с Изабеллой, — он покачал головой, — мы с ней…
— Я видела кольцо на ее руке, Эдвард, — перебила его сестра. — И понимаю, что ты бы никогда не подарил ей что-то настолько символичное, если бы не испытывал сильных чувств.
— Это другое, — если он не мог открыто признаться самой Изабелле, что любит ее, то не желал обсуждать свои чувства и с сестрой.
— Он так же сильно любит меня, — снова перебила брата она. — Я всегда буду любить Джошуа каким-то уголком своей души, потому что он отец Келли. Но его больше нет, и я имею полною право снова стать счастливой. Это будет другая история. У нас с Эмметом все будет по-другому.
Эдвард усмехнулся, понимая, что то же самое ему твердила не только Изабелла, но и рациональная часть его сердца.
— По-другому, — просто сказал он, улыбаясь сестре, замечая, как она тут же расслабилась, после чего крепко обняла брата.
— Спасибо, Эдвард, — шептала она ему в шею снова и снова.
Над ее плечом он увидел улыбающуюся Изабеллу, стоявшую в коридоре. Мейсен улыбнулся ей.
Время вдали от семьи позволило ему понять, что если ты получаешь второй шанс, то результат может быть совсем другим. Ведь это другой шанс, другой человек и совсем другие чувства.
— Я люблю тебя, — промолвила она одними губами.
Он кивнул ей, принимая признание, в глубине души желая так же сказать о любви вслух. Но Изабелла, понимая его лучше, чем он сам себя, просто подняла руку и пошевелила пальцами, от чего подаренное им сердце заколыхалось.
Эти шестнадцать гребаных дней изменили для него все.
«Да, Изабелла, я люблю тебя», — мысленно произнес он про себя, зная, что однажды наступит тот миг, когда у него хватит смелости и сил сказать ей об этом напрямую, а ей дождаться этого момента.
Потому что Изабелла не Таня.
У них все будет по-другому.
=========================
Harry Winston(рус. Гарри Уинстон)- американский производитель ювелирных украшений и наручных часов класса люкс. Основатель компании, Гарри Уинстон, стал первым ювелиром Нового Света, покорившим Европу безупречными бриллиантами и филигранной техникой ювелирного исполнения.
Стервелла Де Виль (в более ранних переводах — Круэлла Де Виль, англ. Cruella De Vil) — главная антагонистка семнадцатого анимационного фильма студии Disney, «101 далматинец». Она помешана на мехах, что часто приводит её к необдуманным поступкам. Входит в число официальных диснеевских злодеев.
=========================
Автор:PONKA
Редакция:Crazy_ChipmunK
Редакция:Crazy_ChipmunK
Итак, Эдвард смог разобраться в себе и трезво осмыслить все что произошло.
Надеюсь что вам пришлось по душе его поступки. Жду вашего мнения на форуме. 
Не забываем благодарить Дашульку за редакцию. И мою голубку Олечку 
ФОРУМ
Источник: http://robsten.ru/forum/71-2093-34
0
спасибо 
