Фанфики
Главная » Статьи » Фанфики по Сумеречной саге "Все люди"

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


The Falcon and The Swallow. Глава 10. Часть 1.1
Kapitel 10. Zoologischer Garten Berlin

Zoologischer Garten Berlin (Зоологический сад Берлина) занимает площадь в 35 гектаров в берлинском районе Тиргартен и является одним из самых больших зоопарков Германии. Ни в одном зоопарке мира не представлено такое количество видов животных. Берлинский зоопарк относится к основным достопримечательностям Берлина.


Does she make you weak? Well, that's the way that she wants you.
You're strung out again, she's taken you over,
You've been here before, why can't you let go?
Oh, why can't you see?


Рядом со мной играет «Johhny B», Down Low. Слова этой песни раз за разом звучат в моей голове, мерно вплетаясь в кокофонию окружающего пространства. Голоса людей, стук бокалов, несколько движущихся пар, занявших старый паркет бального зала... и разрывающийся, буквально-таки надрывный рингтон мобильного Элис. Тот самый, до которого никому из нас сейчас нет дела. И ей – особенно.

«Джонни Би, как много ты должен увидеть,
Просто открой глаза и слушай меня.
Впереди зелёный свет меняется на красный,
О, почему ты не видишь, о, Джонни Би?»


Моя лучшая подруга, тревожно взглянув в мою сторону, крепко сжимает свой клатч обеими ладонями.
- Что происходит, Эддер? – требовательно, едва ли не раздраженно зовет она, переводя взгляд на Каллена. Жаждет получить исчерпывающее объяснение. Логичный довод, который позволит всю прежде услышанную информацию как-то объяснить, свести к безопасному состоянию.
Эдвард, дозволивший себе немного нахмуриться, изгибает бровь.
- Я не думал, что вы познакомитесь так, Элоиз. Но вмешался случай. Белла – моя девушка.
Я так крепко держу свой ребристый бокал с Сан Пелегринно, что немеют пальцы. Мне режет слух имя «Эддер». И меня сводит с ума эта невозможная ситуация. Ловлю себя на мысли, что, как и Элис, предпочла бы найти любое другое объяснение всему этому. Только не такое.
- Девушка?! – глаза Элис округляются, будто бы она впервые слышит такое слово. - Да как же... что за бред!
- Элис, - неловко вступаю я, почувствовав странный укол совести. Подруга выглядит не просто растерянной, она в совершенной прострации. И только глаза угрожающе горят.
- Почему ты не сказала мне? – прерывает она, не дав мне толком и начать. - Все это время ты с ним... и на выходных, и тогда... о господи!
- Элис, я же понятия не имела, - осекаюсь, только теперь, кажется, выстроив всю логическую цепочку в голове. Все звенья одной цепи, части единого целого – от нашей первой встречи в «Старбаксе» с Эдвардом и до подробностей жизни их прежней семьи от Элис – все получает объяснение. Дочь от первого брака. Двое сыновей. Университет. Берлинская работа отчима. Теплые отношения. Немецкий язык. Бывшая жена. Второй муж матери. Картины на стене.
- Какая разница?! Я же... я!.. – возмущенно вскрикивает Элис. Умудряется даже музыку перекричать.
Какая-то пожилая фрау, поправив очки, оборачивается в нашу сторону. Ее сопровождающий, статный мужчина в черном, чуть моложе, судя по всему, неодобрительно щурится.
Даже я замечаю, что гости вокруг реагируют на нашу импровизированную семейную сцену. Не хватало только зрителей...
Эдвард, само собой, не хуже меня понимает, что мы в центре внимания. Его внимательный взгляд за мгновенье считывает окружающую обстановку. А затем мистер Каллен, не потрудившись дать Элис закончить, нам обеим указывает на большие деревянные двери. На выход.
- Мы поговорим в другом месте.
- Я не собираюсь откладывать этот разговор, Эддер!
- Мы поговорим в другом месте, - отчеканивает Каллен с таким строгим, убежденным выражением лица, будто бы опции несогласия в принципе не существует. Делает шаг вперед, вплотную подходя к Элис.
Со стороны это выглядит чем-то стандартным, возможно, слегка выходящим за рамки – Эдвард попросту намекает девушке, что следует выйти. Но в глазах подруги я вдруг вижу то самое выражение, что когда-то заприметила у станции метро. В ее взгляде пробегает искра испуга, помноженная на покорное смирение. Нечто очень темное, глубокое и мало мне понятное.
Однако Элис, сжав губы, разворачивается и идет к выходу. Даже не оглядывается на Каллена.
Он же оборачивается на меня.
- Пойдем, Белла, прошу тебя.
Беспрекословно иду за ним, хоть на меня Эдвард смотрит совершенно иначе. Он на отдалении полушага, все, как и прежде, только теперь мужчина впереди. И я очень не хочу отставать.
Гости, оставляя нас в покое, возвращаются к светской беседе и танцевальной части вечера, что уже близится к концу. И только несколько из них еще некоторое время смотрят в нашу сторону. Среди них тот юноша, к которому Каллен приревновал меня в самом начале.
У Эдварда потрясающе стильный, по-настоящему дорогой пиджак. Весь его костюм привлекает внимание, каждая деталь заметна и дополняет другую, но пиджак я запоминаю лучше всего. Потому что вижу широкую спину мистера Каллена весь тот недолгий путь до незаметного тупичка в конце коридора – вдали от любопытных глаз. Аромат мандаринов меня немного коробит – впервые за столько времени. А напряжение, ничуть не разбавленное, буквально повисшее в воздухе, не дает покоя.
Я спотыкаюсь на своих высоких каблуках где-то посередине пути. Эдвард, не глядя на то, что идет впереди, успевает подхватить мой локоть. Оборачивется, сразу же поймав за руку, и помогает сохранить равновесие. Лишает шанса вывернуть голеностопный сустав и придать вечеру совершенно незабываемый оттенок.
- Белла, - произносит он. Ровно, быстро и как-то... горько. В отличие от Элис, в его тоне нет раздражения. Однако есть колючее, затаенное недовольство.
- Извини, - неловко бормочу, отпуская его руку. Опасаюсь сейчас так откровенно мистера Каллена касаться – нелогичный, но факт.
Он ничего мне не говорит. Неглубоко вздыхает, пропуская вперед. Теперь идет сзади, чуть дальше, чем обычно.
Стук каблучков Элис затихает в конце коридора. Я впервые вижу подругу настолько расстроенной. Замерев у стены-тупика в защитной позе со скрещенными руками, она смотрит на нас обоих вопрошающе и горько.
Эдвард останавливается между нами. Его черты лица заостряются, хотя он изо всех сил пытается сохранить невозмутимость.
- Давайте попробуем еще раз, - предлагает, совладав с голосом и практически избавив его от пугающих покровительственных ноток. – Элоиз – моя дочь, Белла. Я рассказывал, что она учится в университете. Но и словом не обмолвилась мне, что будет на этом балу.
- Элис, Эддер, я – Элис, - напряженно, рвано поправляет его девушка, нахмурившись. Она бледнее, чем прежде, взгляд немного влажный. – Ты тоже не сказал мне, что будешь на этом балу. Я же помогала с организацией, это же мой факультет! Ну да к черту это все. Откуда ты знаешь Беллу?!
- Мы встретились в «Drive Forum», Элис, - объясняю я.
- Поверить не могу, - девушка оглядывает меня с ног на головы, закусив губу и резко выдохнув, - все эти истории, все эти подробности... о моем отце? Он же настолько старше!
Краем глаза Эдвард посматривает на меня, пока мы оба слушаем тираду Элис. Вижу, как напрягается линия его губ.
- Не было никаких подробностей, - встревоженно отрицаю, смущенно качнув головой. Зажмуриваюсь, а затем резко открываю глаза. – Элис, я не знаю, как так получилось. И я не знаю, что я должна сказать. Это все слишком... странно.
Вспоминается предложение подруги познакомиться с ее отцом еще тогда, в самом начале сентября, до «Форума». Пошло бы тогда все по-другому? Узнала бы я Эдварда, полюбила бы его? И как, черт подери, во всем этом сосуществовали бы Элис и ее братья? Его бывшая жена?..
Мне непривычно, до жути непривычно думать об Эдварде как об отце Элис. Или о ней как о его падчерице. Какие-то несоединимые, противоположные понятия. Последствия это мангового апероля или богатого на события вечера, но меня мутит.
- Сколько вы с Беллой знакомы, Элоиз?
- Меньше года, - Элис, крепче сжав пальцы, морщится на слово «Элоиз», - я рассказывала тебе о ней, моя лучшая подруга, единственная за столько времени. Ты говорил, это здорово. Я понятия не имела, что тебе тоже с ней здорово!
Ну так же не бывает. Ну черт, черт, черт! Не бывает же!
Прислоняюсь к стене, возле которой мы стоим, с силой зажмурившись. Теперь не только мутит. Чувствую, как пульсирует голова. Мне больно.
Эдвард подмечает позу Элис. И мое состояние тоже, к гадалке не ходи. Будто бы сканером считывает нас обеих.
- Мы закончим все это сейчас, - решает, доставая из кармана электронную карту «Порше», - обсудим потом, в более спокойной обстановке.
- Зачем ты все это устроил, Эддер? – устало спрашивает Элис, с вселенской тоской взглянув на мужчину. - Почему Белла? Она же кому угодно, но не тебе... не после...
- Мы едем домой, Элис, - впервые за вечер обратившись к дочери тем именем, что предпочитает она сама, обрывает ее Эдвард. Крепко сжимает карту в руке, та едва не трескается. – Все остальное к черту сейчас.
Черты лица подруги заостряются – точь-в-точь как у Эдварда, это чисто списанная с него самого эмоция.
- Я никуда не поеду с тобой.
- Я не спрашиваю, Элоиз, - синий взгляд суровеет, полыхнув жаром. Я цепляюсь за свой клатч как за последнее, что у меня осталось. В этом тупичке ужасно душно.
- Зато я тебе отвечаю, - девушка, внезапно набравшись смелости, будто бы дойдя до какой-то определенной точки, уверенно качает головой. Обходит Эдварда, взирающего на нее с высоты своего роста. – Мы это уже проходили. Я доеду сама.
- Машина совсем рядом, да и здесь недалеко... – пробует настоять Каллен. Он с трудом себя сдерживает, я прежде никогда не видела такого выражения лица. Кожа краснеет, а губы превращаются в тонкую полоску. Черные ресницы дрожат. И рука, в которой держит карту, тоже дрожит.
- Поговорим потом, Эддер, - Элис, резво отойдя от мужчины на пару шагов, поджимает губы. – Мне сегодня больше нечего сказать.
- Элоиз, - сквозь зубы цедит он.
- Элис, - раздраженно выдает она. – Я вызову такси, так уж и быть.
Каллен было подается вперед, вздрагивает его свободная ладонь, словно бы собираясь заставить девушку остаться. Но он останавливает себя сам. Рвано, резко выдыхает, оставаясь на прежнем месте. Смотрит Элис вслед. Она уходит быстро, но не оборачивается. Убегает?..
Господи, какой же все это бред. Мне чудятся совсем уж глупые вещи.
Мистер Каллен, медленно, давая сполна разглядеть каждый свой жест, прикасается к моему плечу. Неспешно гладит мягкую ткань платья.
- Тебя мне позволено отвезти домой, Белла?
Я растерянно смотрю на Эдварда. Сейчас вижу его таким, как и прежде. Нет больше ни особого выражения во взгляде, ни этой напряженной линии губ.
Впрочем, мутит меня сильнее.
- Да, - тихонько отвечаю, стараясь дышать как можно ровнее, - только я... мне нужно умыться...
Слава Богу, Эдвард не пытается зайти со мной в уборную. Остается снаружи, у старой светлой стены, тревожно глядя мне вслед. Только его тревогу мне сегодня не успокоить. Слишком быстро вечер из чудесного превратился в какой-то кошмарный театр абсурда. Или что-то вроде того.
Я боюсь активно думать о сложившейся ситуации. Я в принципе боюсь вспоминать ее в подробностях и анализировать то, что только что произошло.
Умываюсь, в надежде, что прохладная вода поможет справиться с тошнотой. Полощу рот, хочу забыть вкус мангового апероля. Делаю несколько глубоких, спокойных вдохов. Успокаиваю сама себя.
К тому моменту, как возвращаюсь к нему, мистер Каллен напоминает древнегреческое изваяние. Вдоль коридора стоят копии античных статуй и он, с застывшим лицом и чересчур ровной позой, чем-то напоминает одну из них.
- Ты плохо себя чувствуешь, Schönheit?
- Уже лучше, - его обеспокоенность меня лишь коробит. Изо всех сил стараюсь договориться с собственным телом и умоляю его не подвести меня. Мне жизненно нужно попасть домой.
На холодном воздухе улицы мне легче. Эдвард идет рядом, никак не касаясь меня, но готовый подстраховать. Это немного утешает. Впрочем, как мне утешить его – вопрос открытый.
«Порше» стоит там же, где мы его и оставили. Запах цитрусов и кожи напоминает мне, как начался наш сегодняшний вечер. Почему-то хочется плакать – самое абсурдное из возможных действий.
- Изабелла, послушай, я обещаю, мы поговорим обо всем чуть позже. Ваша встреча и то, что вы с Элоиз оказались знакомы... это как минимум вышло неприятным, я понимаю. Но лучше нам сменить тему, - напряженно докладывает Эдвард, активируя зажигание. Тревожно смотрит на мое лицо, пристегивает мой ремень безопасности, о котором я бы и не вспомнила. И все равно в его чертах еще живо недовольство. Резкое и строгое, как и любая отрицательная эмоция в исполнении Каллена. Я-то знаю, что злиться он умеет... или то, что было до этого – лишь прелюдия? С чего бы Эдварду вообще злиться?
- Я согласна, - тихонько бормочу, уложив клатч на колени и разравнивая ткань платья, не сумев скрыть нервозности, - а сейчас, пожалуйста, отвези меня домой. Мне правда... мне нужно домой, Эдвард.
Он ничего не отвечает. Молча выруливает с парковки перед кампусом. Везет меня по ночным улицам Берлина. Не превышает скорость, не создает аварийных ситуаций, не выдает никаких особых маневров... только смотрит в лобовое стекло, практически не моргая. Слишком сосредоточенно.
Мы останавливаемся у моего дома, и Эдвард, впервые за столько времени, никак не прикасается ко мне. Только тихо, расстроенно выдыхает, несильно ударив ребром ладони по рулю. Я вздрагиваю, он морщится. Медленно качает головой.
- Завтра, - использую это слово как щит, поспешно открывая свою дверь. Забираю клатч, скидываю ремень безопасности, выхожу на асфальт у своего подъезда. – Только езжай осторожно, пожалуйста.
Мистер Каллен устало потирает переносицу, неопределенно мне кивнув. Друг на друга мы практически не смотрим.
- Доброй ночи, Изабелла.
Он уезжает, лишь когда я захожу в подъезд. Знаю это и едва ли не бегу к двери. Невольно вспоминается нечто, напоминающее побег от Элис. Размусу у стойки мрачно киваю. Едва дожидаюсь, пока лифт довезет меня до нужного этажа, а ключ окажется в замочной скважине. Скидываю каблуки, кидаю пальто на пол. И бегу в ванную.
Больше никаких манго.

* * *


На следующий день я просыпаюсь в восемь утра – по будильнику, как и повелось. Негромкий рингтон, подкрепленный вибрацией, не оставляет мне никаких шансов. Накрываю голову подушкой, сбиваю в комок одеяло и, зажмурившись, пытаюсь отгородиться от навязчивого звука.
Не удается.
Я сажусь на постели, с тихой злостью откидывая покрывало. Смотрю на мрачное серое небо по ту сторону окна, темную квартиру и пальто, так и брошенное вчера на полу. Отключаю будильник.
Скорее автоматически, чем с пониманием, что делаю, иду в душ. Долго стою под горячими струями, стараясь согреться. Сжимаю зубы, оперевшись спиной о стенку душевой, потому что дрожь идет как будто бы изнутри – никуда от нее не деться.
Что вчера произошло? Неужели все это, случившееся на благотворительном вечере, правда? И мне не приснилось? И Элис действительно... и Эдвард взаправду... черт.
Это скользкие, тяжелые, мрачные мысли. Как грозовые облака, они заполоняют собой все и не дают и шанса на светлый кусочек неба. Вечер кончился, наступило утро, карты вскрылись. С этой ситуацией в любом случае мне придется что-то делать. Я теперь ее непосредственный участник.
Но как же это?..
Делаю воду горячее. Закусываю губу, поморщившись от чересчур теплых струй душа, но терплю – мне так проще не думать лишнего. Насухо вытираю кожу большим темно-бордовым полотенцем, полностью махровым. Кутаюсь в свой халат поверх домашнего платья. Заставляю себя выйти из теплой ванной обратно в комнату.
Мне нужен план действий. Спокойный, четкий, без лишних ответвлений. Я не в состоянии полноценно думать сейчас, а лишняя череда мыслей не приведет ни к чему хорошему. Еще только бредовых идей и сожалений не хватало. План. Надо вписать в план время на раздумья. А еще работу, у меня много работы, Эммет ждет. И завтрак. Хотя я не уверена, что после вчерашних коктейлей завтрак мне хочется... лучше просто чай. Зеленый.
Завариваю чай в самую большую кружку, присаживаюсь перед окном за свой одинокий деревянный стол и открываю макбук. Так уже лучше. Не даю себе и толики слабины, сразу же вхожу в рабочий аккаунт, проверяю почту. И дважды, стараясь сконцентрироваться на том, что читаю, просматриваю заметки о заведениях этой недели. Одни пивные бары. Потрясающе.

20 октября, Моя история сообщений,
The Falcon, 9.45:
«Доброе утро, моя радость. Я не знаю, проснулась ли ты уже или нет, но желаю тебе плодотворного и спокойного дня. Скажи мне, с тобой все в порядке? Я думаю, вечером нам стоит увидеться и поговорить».


Сначала я не реагирую на пришедшее сообщение. Но два абзаца спустя признаю, что это выше моих сил. Допиваю чай и беру телефон. Засматриваюсь на фразу «моя радость», как в самый первый раз. Саднит в груди.
Откладываю мобильный. Не знаю, что написать.
Думаю над следующим абзацем. Без понятия, о чем вообще тут рассуждала.
Забираю телефон обратно. Напряженно смотрю на подпись Эдварда в своих контактах. Делаю глубокий, призванный успокоить, вздох. Мало помогает.

Моя история сообщений,
Я, 9.54:
«Доброе утро. Все хорошо, спасибо, как ты? У меня много работы, я напишу позже. Не знаю насчет вечера, Эдвард».


Сообщение, только-только отправленное, сразу же оказывается прочитанным. Эдвард ждал его. Правда, с ответом он медлит. Минуты две я попросту смотрю на экран телефона, совершенно безучастный ко всему происходящему. И только когда решаюсь заблокировать его, тот снова оживает.

Моя история сообщений,
The Falcon, 9.56:
«Я в порядке. Буду ждать твоего сообщения, Schwalbe».


«Ласточка» и вовсе режет по живому. Не знаю, какого черта я так драматизирую ситуацию. Но если что-то и может выглядеть самым неправильным и нелогичным за все время нашего общения, то это – тот самый момент. Надо как-то его перетерпеть.
Я убираю мобильный подальше, выключаю звук, оставляю лишь вибрацию. И не касаюсь его до самого обеда.
В два часа дня звонит Элис.
- Привет, - довольно бодро отвечаю ей, не задумываясь слишком долго над тем, что стоит и чего не стоит говорить.
- Привет, - негромко и слегка растянуто отзывается Элис. Я слышу, как она вздыхает.
Не стану ходить вокруг да около, это лишнее. Тем более, мне кажется, я снова дрожу.
- Элис, я знаю, нам стоит поговорить. Давай только решим, когда и где. Я благодарна за твой звонок, думаю, мне самой стоило набрать еще утром.
Она несколько удивлена моей решительностью. Или моим ровным голосом, которому я и сама удивляюсь. От напряжения так сжимаю мобильный пальцами, что немеет ладонь.
- Да... наверное, - через какое-то время расстерянно соглашается подруга. Я не узнаю ее голос. Но на последней фразе он вдруг становится увереннее и громче. – Да, определенно. Сегодня же вечером.
- Ты хочешь в «Сиянии» или?..
- Нет. У меня дома. Приезжай ко мне домой, Белла, это будет лучше всего.
Весь этот диалог совсем не вяжется с нашим прежним стилем общения, но это я как раз в состоянии понять. Скоро уже вечер, а я до сих пор до конца не верю, что все взаправду. И это не бесконечный бредовый сон, от которого мне никак не проснуться. Разве же бывают в жизни такие совпадения?..
- Ладно, - четко и спокойно говорю я. Отпускаю телефон, что так неистово прижимаю к себе, отчего едва не роняю его, - в семь подойдет? Или раньше?
- Давай в половину девятого, - так же четко, по-военному, отвечает девушка. Снова вздыхает. – Увидимся.
- Увидимся, Элис.
Я завариваю себе еще чая. Понимаю, что по-прежнему не хочу есть, а от пульсирующей головы стоит выпить таблетку. Прикидываю, успею ли дописать требуемые статьи до половины девятого. А затем отправляю короткое сообщение Эдварду, выстроив логическую цепочку до этого момента – оповестить его, что вечером занята.

Моя история сообщений,
Я, 10.01:
«Сегодня не получится встретиться. Извини».


Сообщение снова оказывается прочитанным быстрее, чем я его отправляю. Эдвард ничего не отвечает.

* * *


Элис живет совсем рядом с Зоологическим садом Берлина. У нее уютная квартирка-студия, чем-то напоминающая мою, только с видом на парк. Потолки необычайно высокие, а стены гостиной выкрашены в темно-серый. Элис завесила их картинами, чтобы цвет не нагонял такую тоску долгими осенними вечерами, но в комнате все равно мрачновато. Поэтому у Элис такие яркие лампы дома. Она терпеть не может, когда темно.
Я выхожу из метро, на ходу открывая свой зонт. Погода, мягко говоря, отвратительная, хоть мне и казалось, что к ней я почти привыкла. Жители квартала, поспешно возвращаясь домой, идут гораздо быстрее меня. Зонты есть не у всех.
До подъезда Элис идти пятнадцать минут бодрым шагом. Это как раз то, что мне нужно. На свежей, мокрой улице, обходя особенно глубокие лужи, я успеваю расставить точки над «i». Хотя бы наедине с собой признаю все происходящее свершившимся фактом.
В луже отражаются огни у входа в Зоосад.
И Эдвард, и Элис взрослые люди.
Такси притормаживает на перекрестке, чтобы не забрызгать пешеходов, ждущих светофор.
Да, они знакомы много лет. Он заменил ей отца, который так нужен любой маленькой девочке, а сам обрел дочку. Любой достойный мужчина, а в особенности Эдвард, заслуживает любящую дочку.
Я сворачиваю налево, к одинокой дорожке у забора Зоосада, уводящей к жилым домам.
Удивило ли меня, что Эдвард и Элис из одной семьи? Да. Повлияет ли этот факт на мою дружбу с Элис? С моей стороны – нет, она чудесная подруга. Изменит ли это обстоятельство мое отношение к Эдварду? Я люблю его, это знаю наверняка. И что же, разве все так плачевно?
Окно Элис горит. Я набираю номер ее квартиры в домофоне у подъезда. Складываю свой зонт.
Элис мне открывает. И даже встречает в тамбуре, приветственно приоткрыв дверь. Из-под нее пробивается узкая полоска желтого света.
Я глубоко, решительно вдыхаю. Заново повторяю про себя только что установленную истину – ничего страшного. Максимум – удивительное.
Подруга, облокотившись о стенку в своей прихожей, ждет меня. Оглядывает с головы до ног, когда захожу, заострив внимание на мокром зонтике.
- Там до сих пор дождь?
- Да, Элис. Привет, - робко, но мягко улыбаюсь. Не хочу сразу же начинать с неопределенности.
- Проходи.
Элис выглядит очень потерянной, хотя искренне старается это скрыть. Мне казалось, она будет злиться на меня, или, по крайней мере, обидится, вчера было что-то подобное... однако Элис как будто бы не понимает, не может поверить мне. По-детски недоверчиво смотрит из-под нахмуренных бровей, сдерживая себя в желании закусить губу. Так она делает, лишь когда сильно расстроенна и переживает.
Я скидываю свое влажное пальто, пристраиваю его на вешалке. И, не разуваясь, поддаюсь порыву. Легко и осторожно обнимаю Элис, аккуратно погладив ее по спине. Мне не нравится то выражение, что никак не проходит в глубине ее взгляда. Пронзительное и тоскливое.
Она напрягается в ответ на мои объятья. Немного ведет плечом в сторону. В черном гольфе и темно-синих джинсах выглядит почти что скорбно.
- Знаешь, не стоит. Не сейчас.
- Извини, Элис.
Теперь я чувствую себя неуютно. Смущаюсь внезапного желания обнять ее, кажется, оно было лишним. На эти пару секунд в Элис я увидела исключительно подругу, огорченную, как это обычно у нее бывает, до глубины души. Мне захотелось ее утешить.
- Ничего, - кое-как выдавливает полуулыбку девушка. Совсем не настоящую. – Если честно, я не знаю, как нам все это обсуждать. И где. Вот и... поэтому так.
Элис говорит отрывисто и смотрит на меня с неохотой. Мой более-менее ровный, даже более близкий к позитивному настрой захлебывается в ее тоне.
- Можем поговорить на кухне.
Она, задумчиво глянув на свою небольшую кухоньку, вдруг решительно кивает. Обходит меня и включает чайник. Элис, как и я, любит чай. И чайники эти мы купили в одном месте.
Я присаживаюсь на один из стульев у ее стола. Элис опирается руками о кухонную тумбу, делая вид, что контролирует закипающий чайник. Между нами повисает удушающая тишина. Только пузырьки в бойлере ее нарушают.
- Знаешь, я скажу прямо, Белла, - все это время наблюдавшая за нагревательным элементом девушка оборачивается на меня с решительным, резким взглядом, - я все никак не могу понять, почему ты не сказала мне сразу, кто твой новый бойфренд.
- Мне было сложно представить, что вы как-то связаны, Элис. Честно.
- То есть ты не знала? До последнего?
- Нет. Откуда же я могла знать?
Элис крепче впивается пальцами в дерево своей кухонной тумбы. Чайник, загораясь синим цветом, закипает.
- Не может такого быть, чтобы он никак себя не выдал. Или я не выдала его. Почти два месяца уже!
- Я согласна, правда, что все это немного... неожиданно, - тщательно подбираю слова, наблюдая за тем, как постепенно мрачнеет ее лицо. Прежде растерянная, сейчас она потихоньку начинается злиться. На меня?
- Неожиданно? – Элис цепляется за мое последнее слово, взглянув с ноткой безумия в карих глазах. - Правда, ты так считаешь? Белла, еще раз: ты спишь с моим отцом. Насколько по шкале от одного до десяти это «неожиданно»?
Чайник, закипев, отключается. От него идет пар, что оседает влагой на кухонных шкафчиках. И зачем только нужны эти кухонные шкафчики...
- Я понимаю твое недовольство, - стараюсь говорить как можно спокойнее, с тревогой поглядывая на подругу, - я удивлена не меньше твоего, правда. Я тоже узнала обо всем только вчера.
- Ты хоть понимаешь, как это выглядит? Особенно на вечере? Эддер шесть лет был один, Белла, шесть гребаных лет. А вчера я вижу, как он целует тебя. И ты отвечаешь ему. Можешь представить на его месте своего отца? Если бы я с ним... так?..
В этой тираде много разных эмоций, но особенное место отдано горечи. Элис смотрит на меня так, будто бы я предала ее. Или нашу дружбу. Или Эдварда. Не могу до конца понять.
- Послушай, но ведь это все чистой воды случайность. Мы познакомились незапланированно, я же не искала его сама...
- Он что же, про «Порше» у тебя спросил?
Я осекаюсь, изумленно посмотрев на Элис. Она изгибает бровь – точь-в-точь Эдвард. Слабо, горестно усмехается. Закатывает глаза.
- Он так со всеми знакомился – на автосалонах, выставках. И с мамой тоже.
Она отворачивается от меня, доставая чашки для чая. Оставляет в полной прострации, наливая заварку в каждую из кружек. Доверху, до самой золотистой линии у края, наливает кипяток. Ставит чашку передо мной, ни на миллиметр не разлив чая.
- Эддеру много лет, Белла, - со странной мудростью объясняет Элис. – У него большой опыт, тут таить нечего. И женщин вокруг него всегда хватало. Но я и подумать не могла, что такая разница в возрасте когда-то его заинтересует. Черт.
Я отпиваю своего чая. Плевать, что он такой горячий.
- Элис, зачем ты мне все это говоришь? – тихонько, укоряюще зову ее. Элис отводит взгляд, а я все равно на нее смотрю. Саднит обожженая кожа.
- Потому что ты сама сделала такой выбор, ты сама с ним пришла вчера. Ты учила меня, Белла, что только мы принимаем решения касательно самих себя. И никто не может помешать, если уж очень хочется.
- Тебе настолько неприятно, что я с ним встречаюсь?
- Белла, у нас же дружба... мы встречались по пятницам в «Сиянии», я очень доверяю тебя, я... не хотела бы тебя терять, - Элис морщится, неодобрительно посмотрев в мою сторону. Карие глаза влажные. – Но если ты с моим отцом, это же совсем другое. Когда вы разойдетесь, как нам общаться? Что это вообще за отношения получаются?
- Когда разойдемся? Даже не «если»?
Элис глубоко, недовольно вздыхает. Делает глоток своего чая, почти что оттолкнув кружку затем.
- Ты его плохо знаешь. Точнее, ты его вообще не знаешь, что это за срок – два месяца. Он отличный папа. Он хороший человек. Но он не... не пара тебе.
Я даже не пытаюсь скрыть своего удивления.
Девушка, легко похлопав меня по ладони, медленно качает головой.
- Я не к тому, что ты ему не подходишь. Я вообще не о сходствах и различиях, Белла. Просто есть люди, подобрать половинку к которым совершенно невозможно. Как бы ни хотелось.
- О чем ты вообще говоришь? – раздраженно переспрашиваю я. Не хочу выдавать свою обиду, никак не показываю разочарования. Очень хочу понять Элис, не акцентрировать внимание на ее словах, списать все на недовольство, злость, ревность – да что угодно, все, что только в голову придет. Лишь бы не вслушиваться и не принимать это за чистую монету.
- С ним классно спать – хотя бы по отзывам моей учительницы английского и преподавательницы истории США. Но жить – очень сложно.
Если сюрреалистичный мир существует, я точно в нем. Никогда не слышала, чтобы дети так говорили о родителях. И еще сложнее поверить, что все это Элис говорит мне об Эдварде. На полном серьезе и теперь глядя прямо в глаза. Без сомнений, стеснений и лишних мыслей.
- Мы сейчас на твоей кухне обсуждаем, каково спать с твоим отчимом? - резюмирую я, делая очень большой глоток обжигающего чая. Сжимаю зубы, когда на глазах выступают слезы. От кипятка или разочарования?
- Бред, - кивает Элис, разочарованная не меньше моего. Она не выглядит теперь беззащитной и потерянной, скорее понимает теперь, чего хочет и зачем мы встретились этим вечером. – И в этом бреде, как и в любом другом, нет никакого смысла. Он назвал тебя своей девушкой вчера. Ты планируешь быть с ним и дальше?
- Еще слишком рано об этом говорить.
- Ты его недооцениваешь, Белла. Совсем. Скоро будет поздно. У каждого есть прошлое, и порой, когда оно настигает, это... тяжело.
Я приметила, что с Эдвардом она ведет себя довольно особенно – одна-единственная сцена, что я видела, а такой контраст. Но и когда говорит о нем, вот теперь, пробивается что-то похожее. В глазах Элис я вижу то самое выражение, что тогда, у метро. И на вечере вчера. Страха?.. Правда, она быстро с ним расправляется.
- Элис, зачем все это?.. Ты не просто пытаешься меня разубедить, ты прямо-таки пугаешь чем-то. Я могу понять, что это неприятная ситуация и уж точно нестандартная, но какого черта? Чего ты хочешь?
- Ты сама спросила. Я не скрываю – вы не пара. Ни в каком из параллельных миров. Поверь на слово.
- Что?!
Я сама себе качаю головой. Несколько раз глубоко, успокаивающе вздыхаю. Обвиваю свою чашку пальцами, дабы чем-то занять руки.
- Элис, я ценю твою заботу, правда. И понимаю твои чувства... наверное. Но я рада, что все стало понятно теперь, довольно рано. Может быть, у нас будет время ко всему этому привыкнуть.
- Странно, что ты собираешься ко всему этому привыкнуть. Я не знаю, я похожа на ревнивую дочь? Я не ревную его к тебе, Белла. Я не хочу... не хочу, чтобы все плохо кончилось.
Я сохраняю в себе последние, самые стойкие нотки терпеливого спокойствия. Я не хочу быть импульсивной, не хочу превратить этот взрослый разговор в нечто истерическое и малопродуктивное. Я же знала, что будет сложно. Но я также знаю, что ничего страшного не случилось. И тем более ничего дурного ни я, ни Эдвард не сделали.
- Спасибо за беспокойство. Все будет хорошо.
Элис жмурится, поглядев на лампу над столом. Отпивает еще чая.
- Ты же знаешь, что у меня два младших брата, правда? Как думаешь, им будет легко тебя принять? Белла, Тревор младше тебя всего на десять лет.
- Можно я прорезюмирую эту беседу: тебя не устраивает, что я общаюсь с твоим отчимом, верно? И ты хотела бы, чтобы мы прекратили встречаться.
- Это как минимум здравый и взрослый подход, да, - убежденно кивает Элис. На ее лице ни одна мышца не вздрагивает.
Наконец-то до терпимой температуры остывает мой чай. Правда, теперь жарко мне самой.
- Я поняла. Только это немного не в твоей компетенции, Элис, советовать мне такие вещи. И Эдварду, наверное. Мы говорили в прошлую пятницу, что у каждого взрослого человека есть голова на плечах и способность принимать решения. Если он отвечает за себя, конечно же.
- Чтобы принять решение, нужно знать все стороны дела. Ты пока мало что знаешь, Белла. Извини.
- Незачем. Наверное, хорошо, что мы поговорили, - я поднимаюсь из-за стола. Плохо узнаю Элис, девушка передо мной - будто бы незнакомка. Либо я недооценивала подругу, либо она переоценивала меня. Все же мрачная у нее квартира.
- Ты наверняка обижаешься, - Элис идет за мной до самой прихожей, скрестив руки на груди, точно как вчера вечером, - но я хочу помочь. Попытайся подумать о моих словах немного. Я в любом случае еще хочу поговорить и с Эддером...
- Тоже просветишь его, что со мной классно спать, но сложно жить? По отзывам Керра, возможно? Или что мои родители, мой образ жизни ему не приглянется?
- В тебе говорит злость. Потом скажешь мне спасибо.
- Элис, да черт подери! – Я сдергиваю пальто с вешалки, больше не в состоянии сдерживаться. - Ты слишком много на себя берешь, тебе не кажется? За что я скажу спасибо? Зачем я вообще сюда пришла? Что ты мне рассказываешь! Я не выхожу замуж за Эдварда, я не переезжаю к нему завтра! Мы же меньше двух месяцев... тебе даже плевать, чувствую ли я к нему что-то? Только из-за того, что он твой отец, нам никак нельзя общаться?
- Тебе хочется красивой истории, Белла, я могу это понять. И из практичных соображений с ним тоже можно оставаться. Но это все не будет вечным. Просто открой на это глаза. Я не помню в тебе такой меркантильности.
- Ты что, издеваешься? Меркантильности?
- Знаешь, я люблю Эддера, но порой он полный придурок. А вот от тебя я никогда не ожидала такой глупой слепоты!
Это высказывание ставит на всем точку. Или восклицательный знак, тут уж как посмотреть. Мне ответить нечего.
Я забираю свой зонт, зачем-то нервно отряхнув его. Прижимаю к себе.
- Пока, Элис.
Громко захлопываю за собой дверь. Стараюсь сделать это громко. И практически сбегаю по узкой лестнице подъезда, выскакивая под проливной вечерний дождь. Людей на улице уже гораздо меньше.
Я часто дышу, но стараюсь поменьше думать. Особенно о словах Элис. И обо всем том, что мы какого-то черта обсуждали. Никогда бы не подумала.
Уже в метро, влажном и душном, достаю из кармана телефон. Он, переведенный в беззвучный режим, демонстрирует мне семь пропущенных вызовов. Все с одного номера. В смс-ке, пришедшей буквально десять минут назад, все буквы заглавные.

20 октября, Моя история сообщений,
The Falcon, 21.15:
«ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ТАК МЕНЯ ИГНОРИРОВАТЬ, ИЗАБЕЛЛА. ПЕРЕЗВОНИ».


Не хочу додумывать, что могло случиться. У меня просто нет на это никаких сил. В ожидании поезда, протерев мобильный о край своего пальто, набираю Эдварду. Надеюсь, он в порядке и я не пропустила ничего чересчур важного. Еще не хватало чему-то произойти с ним этим вечером.
На том конце мне отвечают очень быстро.
- Белла.
Он так ровно, спокойно это произносит, что я пугаюсь. Каким-то неживым тоном.
- Ты просил перезвонить. Что случилось?
- Где. Был. Твой. Телефон.
Это даже не вопрос, это едкое, грубое утверждение. Вот теперь его голос оживает. Я слышу плохо сдерживаемый гнев.
- Я не слышала твоих звонков. Ты в порядке, Эдвард? Если ничего не произошло, мы поговорим позже, я жду поезда.
- Ты не говорила мне, куда поедешь, - недовольно, ничуть не скрывая этого, произносит он. На заднем плане слышны какие-то шаги. – И что вообще куда-то едешь. Где ты была, Изабелла?
Я терпеть не могу, когда меня называют полным именем. Особенно если это делает Эдвард, и особенно – таким тоном. Я достаточно услышала сегодня от Элис. Мне совершенно не нужна эта излишняя гиперопекающая забота, нацеленная на мое благо. Сумасшедший вечер.
- Послушай, я позвоню из дома. Я не хочу сейчас говорить.
- Почему ты в метро? Мы говорили о том, что на метро ты больше не ездишь.
- Эдвард, правда, давай я перевозвоню, - теперь раздражение сдерживаю я. Очень стараюсь не наговорить лишнего, потому что не хочу. Но в метро действительно неуютно теперь, только сами поезда и другие пассажиры имеют к этому малое отношение. Меня до глубины души злит поведение Эдварда. Все, что он говорит, звучит как непреложная истина. И меня будто бы отчитывает родитель.
- Я не заканчивал этот разговор. На какой ты станции? Я заберу тебя.
- Я просила тебя забирать меня? Хотя бы раз?
- На. Какой. Ты. Станции.
Да что же это такое! Мне кажется, я сейчас брошу телефон на плиты пола. Впервые с момента выхода из подъезда Элис я чувствую такое всепоглощающее раздражение. Это какой-то сговор, не иначе. Против моей нервной системы.
- Я доеду до дома сама. Спасибо. Поговорим потом.
Выдерживаю собственноручно созданный марафон. Говорю это и отключаю звонок. Сама, впрочем, не сумев скрыть плохо понятной мне злобы. И горечи. И слез. Наскоро убираю их краем своей кофты, крепче перехватив зонт. Телефон звонит снова. Я сбрасываю. Он не унимается. Я отключаю мобильный, кинув его на дно сумки.
Смотрю на приближающийся поезд как зачарованная. Терпеливо жду, пока откроются двери, и почти сразу же прячусь на противоположном конце вагона, приникнув к поцарапанному стеклу. Темнота туннеля сгущается над поездом через пару секунд. Я закрываю глаза и доверяюсь ей.
Мне просто нужно успокоиться.



Источник: http://robsten.ru/forum/29-3233-1
Категория: Фанфики по Сумеречной саге "Все люди" | Добавил: AlshBetta (20.09.2021) | Автор: Alshbetta
Просмотров: 761 | Комментарии: 2 | Теги: FALCON, AlshBetta | Рейтинг: 5.0/5
Всего комментариев: 2
0
2   [Материал]
  Спасибо .

0
1   [Материал]
  Очень раздражающая глава. Эдвард диктует Белле, что ей делать, Элис диктует Белле, как надо жить. Откуда эта уверенность, что у них есть какое-то право на это? Спасибо за главу)

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]