Глава 13

Карается смертью.

День сменял ночь, ночь приходила на смену дню, закаты чередовались с рассветами, жизнь во дворце шла своим, когда-то установленным, чередом. При этом дни для Царицы Дальних Земель были скоротечны, сколь бы много решений она не принимала, сколь бы много судов не вершила, сколь бы не состоялось советов – с рассветом её ждало повторение предыдущего дня. Часто она думала о том, как муж её, Царь Дальних Земель Горотеон, успевал столь много, пока ночь не опускалась на землю.

Ночи же были длинны и печальны, Айола плохо спала, ворочалась, дурные сны посещали её опочивальню, и колокольчики не всегда помогали отогнать злых духов. Живот её уже невозможно было спрятать за складками верхних платьев, и Айола приказала сшить себе многослойные накидки из тонкого шёлка, украсив их тонкой вышивкой, которые мало помогали, но давали Царице ощущение уединения, когда она куталась на совете в плащ, сидя на высоком стуле. Рабыни заплетали волосы её, подобные льну, в косы и не украшали их жемчугом, мантилья крепилась на голову тонкими гребнями с россыпью небольших, лёгких и прозрачных камней, которые переливались в свете от фитилей свеч в лампах из хрусталя и зеркал.

Никогда прежде младшей дочери Короля не приходилось столь много говорить с мужчинами на темы, которые не должны быть доступны для слуха жён, чья участь – сидеть в своих покоях и ждать возвращения мужа с войны. Собирая обозы для нужд войска, она узнавала о нуждах воинов больше, чем, если бы прожила их жизнью зиму или две.

Храм Главной Богини не закрывался ни днём, ни ночью, приезжающие гонцы говорили имена погибших, и жуткие пения жриц стали постоянным фоном на площади между дворцом и храмом. Давно отцвели деревья, приносящие плоды, и созрел урожай зерна, который пришло время собирать и сеять новый, пока снова вьюги и метели не вступят в свои права, и световой день не станет столь короток, что птица не успеет пролететь над городом, как солнце сядет на западе.

Айола передвигалась по дворцу медленно, мальчики успевали раскатать шёлк до конца длинных коридоров, прежде чем Царица Дальних Земель, её стража, рабыни и два всадника, которые теперь постоянно находились рядом, доходили туда же.

Придя в сад, где деревья посажены таким образом, что цветут друг за другом, словно время цветения в нём не заканчивается, младшая дочь Короля присела на скамью, устроившись на мягких подушках, которые всегда оставались здесь, и рабыни следили, чтобы они оставались достаточно мягкими, и пух в них не скатывался.

- Кьяна, - Айола улыбнулась, Кьяна часто гуляла в этом саду и составляла Царице компанию в беседах, - что привело тебя в столь ранний час сюда? – младшая дочь Короля знала, что Кьяна спит столь долго, что повар отправляет ей обеденные яства ближе к вечеру.

- Плохие сны снятся мне, предчувствие беды гнетёт меня, Айола.

- Под песнопения жриц сложно уснуть…

- Айола, скажи, мне сообщат, если муж мой погибнет?.. Гонец идёт сразу в храм, но Хели молится другим богам.

- Конечно, неважно каким богам молится муж твой, он воин, и он брат Царицы. Здесь, жена его, поверь, если что-нибудь случится с Хели, от тебя не станут таить.

- Но мне всё равно тревожно, ах, Айола, всё здесь пугает меня!

- Тебе нечего бояться, Кьяна.

- Посмотри, этот всадник, он так смотрит на меня порой, и он всегда с тобой, - темноволосая Кьяна глазами показала на всадника, что стоял рядом с уже знакомым и немолодым всадником, имя которого было Берен.

- Это Элнаил, - тихо прошептала Айола. – Тебе не следует опасаться его.

Лицо этого всадника, как и у любого из них, было непроницаемым, взгляд был суровым и внушал ужас любому. Айола не знала точный возраст Элнаила, он родился в одну зиму с Царём Дальних Земель, волосы его, как и глаза,  были темны, как у любого жителя Дальних Земель, статью он был меньше Горотеона, но не было в Дальних Землях мужчины выше и шире в плечах, чем Царь.

– У всадников суровые лица, Кьяна, но любой из них отдаст жизнь свою за меня или тебя…

- Меня?

- Конечно, ты член Царской семьи, семьи Горотеона.

- И этот… Элнаил может войти ко мне в покои, как и к тебе?

- Может, но только в случае мятежа или волнений… и никогда, чтобы причинить вред. Его лицо сурово, но не бойся его, не волнуй своё сердце напрасной тревогой. Берен? – Айола обратилась  к немолодому всаднику, - я бы хотела выйти на улицу.

- Жрицы поют слишком громко для ваших ушей, Царица.

- Как же я хочу не слышать этого пения…

- Все не хотят, Царица. Каждый выкрик – имя погибшего, но вы не сможете оседлать Жемчужину.

 Айола глянула на свой большой живот и поняла, что всадник прав – она не сможет. Какое-то время после того, как войско, во главе с Царём Дальних Земель, покинуло город, Айола выезжала верхом, в сопровождении всадников, которые приноравливали своих коней под неспешный шаг Жемчужины, верхом на которой была юная Царица Дальних Земель, носящая наследника в чреве своём. Вскоре прогулки эти стали утомительны, и Айола ограничивалась тем, что ходила на конюшню и кормила Жемчужину морковью и сахаром, но с песнями жриц и эти прогулки младшая дочь Короля оставила. Наследник в чреве её излишне волновался, словно просился выйти на свет раньше времени от громких завываний Верховной Жрицы, и Айола не выходила на улицу.

- Я пойду в покои, Кьяна, ты со мной или останешься в саду?

- С тобой… здесь нечего делать.

- Может, тебе следует изучить наречие Дальних Земель? Ведь ты выучила язык Линариума.

- Замок наш стоял на границах, и многие служанки говорили на языке Линариума, я с детства знала его. Мать не разговаривала со мной, как и отец, только кормилица и служанки, но здесь… не знаю, для чего мне понимать это наречие? Если боги будут милостивы, война скоро закончится, и я вернусь в Линариум.

- Чтобы занять время.

- Лучшее занятие времени женщины – дети, но боги недобры ко мне, Айола, - Кьяна посмотрела на живот Царицы и отвела глаза.

- Боги и тебе пошлют ребёнка, Кьяна, ты молода и недолго была замужем, - Айола промолчала о том, что муж её Хели так редко приходил в покои жены, что Богам было бы сложно проявить подобную милость, но приходил же… и придёт ещё.

- Да, Айола, так и будет. - Кьяна отстала от Царицы, как и полагается, она шла немного вдалеке, с ней было два стражника и, к её удивлению, всадник Царицы, тот самый Элнаил, лицо его было настолько сурово, что крупными мурашками покрылись спина её и руки.

В женской половине Айола простилась с Кьяной вопросом:

- Я буду обедать с Ианзэ, а ты?

- О, нет, усталость овладела мной, я прилягу.

- Хорошо, - Айола уже поняла, что Кьяна избегает по какой-то причине Ианзэ, как и та её. Да и усталость, действительно, часто владеет телом Кьяны, рабыни говорили, что иногда она не встаёт с постели целый день, лицо её бывало бледно, но к вечеру она приказывала нести себя горячую воду и втирать в тело масла и крема.

Айола прошла к Ианзэ, которая сидела на высокой кровати, подложив под ноги подушки.

- Мои ноги отекают… как ты решаешь вопросы мужей, когда голова твоя кружится, спина болит, а ноги отекают, и даже говорить или ходить быстро ты не можешь?

- Это мой долг, Ианзэ. К тому же я могу и не ходить на совет, если он не требует скорого решения или обязательного участия. У меня много советников и наместник, который в любой момент может меня заменить, но дух мой чувствует потребность знать всё, что творится в Дальних Землях, иначе какая же я Царица?

- Ох, милая, ты прекрасная Царица, прекрасная! Ты заботишься о людях своих и войске своём, приказала выдать сельским людям лишнее сено и зерно…

- Ианзэ, подать их увеличилась, у многих семей все мужчины ушли на войну, все, кроме старших сыновей, которые ещё не родили своего сына. В некоторых селеньях такой мужчина один… как же женщины сделают запасы зерна или сена? И без того они вышли на улицу… Жрица предрекала, что война закончится после зимы, как народ мой переживёт эту зиму, если не помочь ему?.. Сыновья женщин этих проливают кровь на чужой стороне и, может быть, даже тела их не предадут огню, как того требует Главная Богиня, мой долг, как Царицы – облегчить жизнь моему народу.

- Но кто облегчит жизнь тебе, Айола?

- У меня лёгкая жизнь… муж мой позаботился о многом, и всё, что я хочу – чтобы к возвращению его в Дальних Землях было благоденствие настолько, насколько это возможно во время войны…

- Ты думаешь, он вернётся?

- Конечно, конечно вернётся! И Хели вернётся… он обещал мне.

- Не ко мне, но главное, что живой…

- Живой, и это главное, моя дорогая Ианзэ. Сейчас это главное. Но давай не будем тревожить сердца наши, скажи, не чувствуешь ли ты, что ребёнок торопится увидеть свет? Ведь уже пора.

- Нет, я не чувствую ничего такого, Айола. Иногда живот мой тянет вниз, и болит спина, так, что невозможно ни сидеть, ни лежать, но похоже ли это на то, что должно случиться – я не знаю. - Лицо Ианзэ покрылось стыдом, белая кожа её стала светло-розовой, светлые волосы, расчёсанные умелыми руками рабынь, струились по льняному халату с тончайшей вышивкой шёлковыми  нитями, небольшие ладони теребили край покрывала.

Айоле было радостно, что глаза Ианзэ более не так печальны, как это было по приезду её, что всё реже младшая дочь Короля видит следы слёз на светлом лице возлюбленной брата, а волосы её так же блестят, как это было в замке, когда Ианзэ, как и Айола, ещё не знала судьбы своей.

- Хорошо. Мне не терпится  увидеть твоего ребёнка, милая моя Ианзэ.

- Мне тоже… как ты думаешь, он будет похож на… на…

- Я не знаю, Ианзэ, но если боги будут милостивы к тебе, то ребёнок будет похож на тебя. А не на моего брата, иначе люди заметят. Все знают, что ты была его возлюбленной, пока не пришло время ему жениться на Кьяне…

- Да, это так, но я так хочу, чтобы он был похож на Хели, - в глазах Ианзэ заблестели слёзы, - разве ты не хочешь, чтобы сын твой был похож на мужа твоего, Горотеона? Твои глаза светятся, когда ты произносишь имя его.

- Но… - младшая дочь Короля промолчала. Сердце женщины, носящей в чреве своём ребёнка, бывает слабо, и Ианзэ, не зная судьбы своей, не зная, вернётся ли возлюбленный её живым, но зная, что ей не суждено быть с ним, хотела немного. Но боги карают такие связи, как была у Ианзэ с Хели, люди карают, и белокурую девушку ждёт позор и изгнание, если об этом станет известно. - Конечно, милая, я хочу, чтобы мой сын был похож на отца его, как и ты хочешь того же.

Царицу Дальних Земель разбудил разговор рабыни, что говорила громко и с кем-то спорила.

- Что случилось?

- Там этот мальчик, моя госпожа, он говорит, что что-то случилось, что лучше вас разбудить, но я сказала, что не стану вас будить, моя госпожа просидела половину ночи с наречённой сестрой своей, и сейчас она и ребёнок в чреве её нуждаются в отдыхе.

- Ты так громко говорила, что всё равно разбудила меня, передай мальчику, что я приду в залу для совета, что бы ни случилось, но не раньше, чем волосы мои будут убраны и яства будут съедены.

- Да, госпожа, - проговорила рабыня и победно вышла за дверь, где так же громко говорила кому-то, что госпожа её выйдет, только после того, как вкусит пищу, и волосы её будут убраны.

Вошедшая в зал для советов Царица увидела, что все советники уже были на месте и переговаривались между собой громко, о чём-то ожесточённо споря. Всадники стояли поодаль, лица их были непроницаемы, и казалось, одни они были спокойны в этот момент.

Вошедшая Царица Дальних Земель вызвала тишину, советники стояли в поклоне, пока ноги Царицы ступали по дороге из шёлка к высокому стулу, на который она села, сама оправив платье, рабыни не допускались на совет, и укрыв себя плащом.

- Говори, - она обратилась к одному из советников, был он высок, как большая часть мужчин в Дальних Землях, с черными глазами, волосы его покрыла седина, а лицо – морщины.

- Обоз, что отправили воинам, разграблен, Царица, - советник не отвёл глаза от глаз Царицы, меняющих свой цвет от синего до темно-фиолетового.

- Он только отошёл, значит, случилось это в Дальних Землях, как это могло случиться? Там было довольно воинов для защиты, даже излишне довольно, не ты ли говорил, что я оставляю дворец без защиты, отправляя стражников до границы Линариума в сопровождение обоза? Но обоз всё равно разграблен! На моих землях… Царский обоз для воинов, такое может быть? – Айола посмотрела на человека, которому доверяла больше всего в этой зале – уже немолодому всаднику Берену.

- Если это случилось, значит, возможно, Царица, - спокойно ответил Берен, лицо его мало что выражало, взгляд был суровее, чем в любой другой день. Часто Айола видела улыбку, скрытую в морщинах в уголках глаз всадника, но сегодня её не было.

- Как это стало известно?

- Ваш всадник, Исор, нашёл мальчиков, они были в сопровождении обоза.

- Они здесь?

- Да.

- Введите их, - Айола подала знак, и стражники от дверей двинулись за мальчиками.

- Царица, эти мужи – преступники, их следует судить в зале для верховного суда, и только Царю Дальних Земель, - засуетился один из советников, его глаза, в отличие от всех, были светлы, как и волосы.

- Я не знаю, виновны ли мальчики, и если после разговора с ними я пойму, что они виновны, они останутся ждать Царя Дальних Земель, если же нет – не для чего их судить.

Зашедшим в залу мужам было по семь-девять цветов, глаза их удивлённо и в испуге смотрели по сторонам, ноги заплетались. Быстро закрыв лицо широким шапероном, который был пришит к плащу, Айола произнесла, словно в раздражении.

- Скажите им не смотреть на меня, эти дети попросту не понимают, где они… Я не хочу, чтобы их казнили за то, что они посмотрят мне в лицо.

При слове «казнить» мальчики встрепенулись и стали смотреть прямо на Царицу, разглядывая её необычный плащ, плотно закрывающий её от лица до кончиков ног, лишь носок обуви, усыпанный камнями, был виден мужам, и руки с несколькими перстнями, один из которых был из железа и указывал на то, кто перед ними, пока один из них, постарше, не вскрикнул:

- Царица! – и все тут же упали ниц, в страхе пряча свои лица.

Айола встала и обошла мальчиков, чья одежда была проста, как и лица, руки грубы от тяжёлого труда с самого раннего детства и военной службы, которая начиналась слишком рано, для разумения Царицы.

- Встаньте и смотрите на человека перед вами, - она указала на немолодого всадника Берена. – Не оборачивайтесь на голос мой, если хотите сохранить жизни. Вам понятно? – Царица в ответ слышала только молчание. – Понятно вам? – снова молчание. - Берен, эти дети знают наречие Дальних Земель? – она обратилась к всаднику, чьё лицо мало что выражало.

- Мы не дети, мы мужи, - раздалось обиженное, и Берен улыбнулся лишь Айоле понятной улыбкой.

- Встаньте, когда с вами говорит Царица Дальних Земель, мужи, и смотрите ровно перед собой, - ровным голосом сказал Берен, переглянувшись с Царицей, а потом взгляд его упал на мальчиков, заставляя их встать и робко топтаться на месте.

- Вас нашёл всадник Царицы?

- Мы не знаем, это был всадник, похожий на двух всадников, что стоят перед нами, - говоривший мальчик махнул рукой в сторону Берена и Элнаила, - он напоил нас, посадил на своего коня, а по приезду отвёл на кухню, где нас накормили…

- Где он нашёл вас?

- Мы затрудняемся точно сказать, несколько раз вставало солнце, пока всадник нашёл нас, мы смотрели на солнце и горы, чтобы вернуться, но дорогу не понимали…

- Что случилось с обозом, вы видели, кто напал на него, и что стало с воинами, что сопровождали его?

- Напали воины, на них были странные одежды…

- Такие носят в провинции за горами, - добавил самый маленький муж, - я видел однажды, мой отец брал меня в ту провинцию, там все воины в таких одеждах.

- Как они справились с воинами, охраняющими обоз? Насколько много их было?

- Не слишком много, Царица, но воины, которые сопровождали нас, пили вино, что давали им рабыни, и они уснули, многие из них так и не проснулись, даже во время криков и огня, те же, что проснулись, были вялы, и их легко было победить. 

- Вино? – Царица Дальних Земель нахмурилась, в Дальних Землях был строгий запрет воинам пить вино, пока идёт война на землях её и вне. Лишь когда одержана победа - погреба с вином открываются, и воинам позволительно пить его вдоволь столько, сколько потребуется им для тела и духа.

- Да, Ваше Величество, они накануне  пили вино… с  рабынями, теми, что были в последних подводах, было много вина.

- Рабынями? – Царица нахмурила брови и перевела взгляд на советников. – Какие рабыни?

- Пусть говорят мужи, - вмешался светловолосый советник, глаза его неприятно бегали, и Айола задержала на нём свой взгляд.

- Не ты ли, Осаггил, должен был отправить обоз для войска Царя Дальних Земель?

- Давайте выслушаем мужей, Царица, - потупив глаза, отвечал ей Оссагил. Айоле не пришлось подавать знак, Элнаил молча прошёл к двери и встал там, советники повернули голову в сторону всадника Царицы, но голос Айолы отвлёк их.

- Что было дальше? – она видела, что Берен удерживает взгляд мальчиков, чтобы они не обернулись. В стороне, где родилась Айола, они бы были ещё несмышлёными детьми, если бы родились в знатных семьях, или подспорьем в хозяйстве сельских людей, любопытство их было сильно и бежало, порой, быстрее разума, и она была благодарна всаднику за это. Если вина мальчиков будет доказана или сомнение прокрадётся в сознание Царицы, то они будут дожидаться своей участи в ожидании возвращения Царя Дальних Земель Горотеона. Казнить мальчиков за любопытство Царица не хотела, и Берен знал это. 

- Вино было слишком пьяным, и воины быстро уснули, кто-то на земле, а кто-то в подводе с рабыней. Когда же наступила ночь, мы услышали шум, крики, всадники-воины окружили нас, как мы уже и говорили, в странных одеждах, как в провинции за горами, всех, кто мог оказывать сопротивление – убили, - говоривший мальчик, выше и явно старше, понизил голос. – Потом же убили и остальных…

- Как же вас оставили в живых, мужи? – вмешался светлый советник. – Как такое возможно? Вы оказали помощь убийцам и грабителям, вас ждёт смерть!

- Ты перебиваешь меня, Оссагил, - ровным голосом проговорила Царица. – Тебе не следует перебивать свою Царицу. Говорите дальше, - она обратилась к мальчикам, и Берон глазами дал понять им, что именно к ним обращается Царица Дальних Земель.

- Мы спрятались, одна из подвод перевернулась и пришла в негодность, мы спрятались под ней. Там был мёртвый воин, тело его ткнули несколько раз мечом, но нас не заметили. Когда те всадники в странных одеждах уехали и увели подводы с оружием и продовольствием, мы вышли и проверили, есть ли кто в живых. Некоторые рабыни были мертвы, некоторые убежали, а многих так же забрали с собой те всадники, в основном тех, кто моложе… С восходом солнца мы пошли обратно, в город. Обоза нет… нам нечего было везти войску Царя…

- Если бы обоз остался, что бы вы делали? – Берен.

- Мы бы продолжили свой путь, господин, войску нужен этот обоз.

- И как бы вы справились?

- Лошади послушные, и если привязать поводья одной к подводе другой лошади, то можно дойти…

- Ты догадлив, - Берен, - вероятно, из этой затеи ничего бы не получилось, но ум твой жив и ясен… Кто из вас догадался спрятаться под подводу?

- Я, - ответил, тот, кто предположил, что они довезли бы обоз Царю.

- Отведите их в отдельные покои, - проговорила Царица, указывая на мальчиков. – Ваши слова проверятся, и если мы найдём перевёрнутую подводу, вы будете спокойно ждать Верховного Суда.

- Ту подводу уже могли забрать путники или сельские люди, - встрепенулся один из мальчиков, голос его выражал испуг и тревогу.

- Всегда останутся следы, вам не о чем беспокоиться, если всё, что вы сказали, правда, - Берен, - Царица справедлива и добра к подданным своим.

Когда мальчиков увели, в зале для совета добавилось всадников Царицы.

- Оссагил, ты отправлял обоз войску Царя Дальних Земель, для чего там были рабыни?

- Воины скучают по женским ласкам, Царица. Пристало ли это обсуждать с юной женой мужа своего? - сокрушённо сказал светловолосый советник.

Часто  ей приходилось бывать на пиршествах, и всегда она уходила, как только завершалась церемония приветствования послов или гонцов других Земель и Государств. Подав знак рукой, она останавливала пиршество, и мужи в поклоне ждали, когда юная Царица пройдёт дорогой из шёлка. Много раз слышала она от рабынь, что советники её и приближенные напивались вина и предавались ласкам с рабынями, что танцевали для них, когда Царица покидала залу.

- Войско Царя бесчисленно, может ли подвода рабынь одарить ласками столько мужей? – разрешил сомнения, читающиеся на лице Айолы, Берен. – Всегда воины сами находили себе женщин.

- Каааааааак? – выпалила Айола и потупила глаза, прикусив губы.

- Кхм… - Берен помолчал, как и остальные мужи, тишина, повисшая в зале, угнетала Айолу, она вспомнила рассказы Хели, Кьяны или Ианзэ о юных девах, чьи тела брали без желания их и уводили в рабство.

- Если подвода рабынь не может одарить ласками всё войско, для чего ты отправил рабынь, Оссагил? – продолжила говорить Айола. – Не для того ли, чтобы ласками своими и речами усладить тело и дух воинов, что сопровождали обоз? Не для того ли тобой было выдано вино из погребов? Мужи не в силах отказать себе в ласках и вине, на это ты рассчитывал, Оссагил? Ты вступил в сговор или сам являешься предводителем тех, кто разграбил обоз? Это преступление против Царя, Оссагил, и за это полагается смерть, и только от тебя зависит, насколько лёгкой она будет. Сегодня, когда солнце зайдёт за горизонт, я назначаю высший суд над тобой. Уведите его.

Страшные крики советника были слышны ещё долго, когда два стражника повели его в подземелье, где, по слухам, крысы бегали одна по одной, а мёртвых узников не уносили, а оставляли тут же – на поедание этим крысам. Смрад, холод были в подземелье, и комната, о которой Айола только слышала, но никогда глаза её не увидят этого, никогда нога Царицы не сможет переступить порог. Комната, где подвергают пыткам, и любой сознается в вине своей.

- Он виновен, Царица, - спокойно проговорил Берен. – Всё, что требуется – узнать, кто стоит за деяниями его, и куда дели оружие. Столько оружия в руках воинов из провинции за горами – не к добру…

Заходя в женскую половину, она увидела, как суетятся рабыни, и старая повитуха, чьё лицо было, словно мятый пергамент, ковыляет в сторону покоев Ианзэ.

- Ваша сестра производит на свет младенца, госпожа - проговорила рабыня, та самая, что утром разбудила её громким разговором.

- Я могу пройти? – младшая дочь Короля растерялась. Никогда мужчина не может присутствовать при родах младенца, всегда рядом кормилица, служанки и повитуха, но Ианзэ ещё плохо понимала наречие Дальних Земель, её же не понимали вовсе.

- Не следует тебе ходить туда, дитя, - проговорила старая повитуха. – Наследнику рано появляться на свет, увидев раньше времени роды, тело твоё может отторгнуть младенца… И хотя будет он жив, может быть слабым в младенчестве или даже остаться немощным на всю жизнь, не следует тебе вершить государственные дела, дитя… Дело женщины – рожать, а не судить.

- Да… - Айола развернулась и прошла в свои покои, но и там не было покоя младшей дочери Короля. С улицы доносился заунывный плач Верховной Жрицы подобный крику совы, значит, приехал новый гонец, и названы новые имена погибших, а за стенами она слышала стоны Ианзэ, и были они негромки, но пронзительны, и отдавались болью в сердце юной Царицы.

Ноша, взваленная на неё, становилась ей не по силам, она не могла сосредоточиться и думать, тревога сковывала её сердце и разум. Обоз с огромным количеством оружия – мечей, ятаганов, хукури, луков и стрел для лучников, двуручных мечей и многим другим – который должен был быть доставлен войску, разграблен. Продовольствия хватало и в Линариуме, но воины и оружие в Дальних Землях были лучшие, и от того поставлялись отсюда. Царица нуждалась в совете, но не верила своим советникам и наместнику, сомнения поселились в её душе и хищным зверем свернулись в сердце её, грозя разорвать не только сердце юной Царицы, но и грудь её.

Ближе к заходу солнца, когда ни одного кусочка яств так и не смогла вкусить Айола, она подала знак, и рабыни надели на неё верхнее платье, лиф которого был украшен только вышивкой, нижнее же платье было из многих слоёв шёлка, и ещё одно, изо льна – нательное. Плащ кутал её тело и укрывал голову и, при необходимости, лицо. Своей дорогой из шёлка она прошла в залу для верховного суда, и сердце её замерло – когда-то её саму судил Царь Дальних Земель в этой зале. Стены её были так же высоки и серы, ступени вели высоко вверх, и Царица с трудом преодолела их, даже опираясь на руку всадника своего, Берена.

- Вина Оссагила доказана, Царица, возможно, вам следует оставить его на суд Царя Дальних Земель? – Берен посмотрел на бледную Царицу и помог ей сесть. – Вам нужно беречь силы, Царица.

- Я хочу послушать, что скажет этот человек, и если решение будет мне не под силу, я оставлю его на суд мужа своего, Горотеона.

- Как скажете, Царица, - Берен отошёл в сторону, на лице его читалась тревога.

Когда ввели бывшего уже советника, одежды на нём были грубые и с чужого плеча, он еле волочил ногу, но взгляд его был подобен взгляду хищника – излучал опасность и ненависть. Айола содрогнулась, но, быстро поправив на себе плащ, села прямо.

- Ты можешь говорить на суде, и у тебя есть право защищать себя, Оссагил.

Айола глянула на бывшего советника, но он молчал.

- Оссагил?

- Да, Ваше Величество, я понял.

- Ты отвечал за отправку обоза воинам Царя Дальних Земель в Линариум?

- Да, Ваше Величество.

- Сколь много оружия было собрано и доставлено из провинции за горами, чтобы отправить?

- Столько, сколько приказали вы на совете, Ваше Величество.

- Когда оружие прибыло, кто принимал его?

- Оружие из рук оружейников принял я и всадники ваши, Ваши Величество.

- Это было хорошее оружие?

- Отличное.

- Кто может это подтвердить? – Царица кивнула в сторону всадников, и несколько человек с лёгким поклоном вышли и подтвердили слова бывшего советника.

- В ту же ночь ты должен был отправить обоз, кто присутствовал при этом?

- Я сам отправлял обоз, всадники проверили качество металла мечей, ятаганов, хукури, наконечников для стрел, двуручных мечей, палиц, и более они не были нужны.

- Когда ты добавил подводу с рабынями и вином?

- В последний момент, Ваше Величество, чтобы никто не увидел… я не желал огласки.

- Для чего ты отправил рабынь с обозом, Оссагил?

- Чтобы они опоили воинов, вино было отравлено, мной лично, и рабыни предупреждены, чтобы они не пили его, им была обещана милость за эту услугу.

- Ты знал маршрут, по которому будет двигаться обоз?

- Да, знал. 

- И ты сообщил его воинам, которые напали на обоз?

- Да.

- Что двигало тобой, Оссагил?

- Вы не поймёте…

- Отчего же? Возможно, я пойму.

- Царица… та Земля, где родилась ты, в опасности, и наши воины гибнут за чужие Земли, за Земли, в которых родилась ты, но не любой из них.

- Поработив Линариум, орды придут к границам Дальних Земель, тебе это известно.

- Но ты не позволила поработить свои земли, отправив наших воинов умирать в твою честь… Ты! Женщина! Жена мужа своего! Нет ничего позорнее для горного человека, чем поклоняться женщине. Царь же сделал тебя Правящей Царицей, он поставил тебя на одну ступень с мужчиной, но это не так. Ты женщина и всегда ею будешь, ум твой короток, а сердце слабо, как и слабо сердце мужа твоего, Горотеона. Дальние Земли захватили провинцию нашу и заставили подчиняться женщине, такому не бывать, пока луна восходит ночью, а солнце днём. Никогда люди, в чьих землях есть руда, не станут подчиняться женщине и слабому мужу её.

Айола внимательно слушала всё, что говорил Оссагил. Как войска Дальних Земель поработили свободолюбивый народ, что добывал руду, сколь много оружейников делают теперь оружие для Дальних Земель, так и не ставшех им родиной. Как оскорбительно было для них всех то, что ими управляет женщина, женщина, носящая в чреве своём младенца, и как долго разрабатывали они план убрать с пути своего Царя Горотеона, который держит в страхе людей и зверей этой провинции. И как просто сделать это – уничтожив обоз с самым необходимым для него… И, самое главное – оружие нужно было мятежникам, и они его получили в полной мере, и никто не узнал бы об этом, не спасись эти щенки… Но всё это не имеет значения, всё уже случилось. Уже произошло. И теперь только Боги будут решать, кто будет править, Айола ли или он – Оссагил. И Боги были на стороне Оссагила.

- Твой дворец почти без охраны, Царица, - крикнул узник, - не будет пощады тебе и женщинам семьи твоей.

Айола бросила взгляд на Берена, которого хватило на то, чтобы несколько всадников скрылось за дверью.

- У тебя сотня-другая стражи и всадники… Вы ничтожны против того количества воинов, что придут сюда… и всё это потому, что ты, женщина, так стремилась помочь мужу своему, что забывала главное – собственную безопасность, а значит, безопасность наследника и трона. Многие века наследники рода, от которого произошёл Горотеон и наследник его, что в чреве твоём, были на троне Дальних Земель, но теперь я и сыновья мои будем править ими!

- Ты забываешься… - Царица в недоумении смотрела на еле живого бывшего советника и пыталась понять, что он говорит.

- Ах, Царица, ты так же глупа, как все жёны… Я предводитель, и я свергаю тебя с трона, когда вернётся Горотеон – будет поздно. Ни тебя, ни наследника, ни Земель уже не будет под рукой его.  И только жизнь его будет в моих руках, и уж поверь, Царица, я сделаю всё, чтобы он не расстался с ней легко. У меня достаточно воинов и оружия, сам Царь Дальних Земель поделился со мной обозом, - смеясь. – И ты, Царица, живёшь последние минуты… Сын мой уже ворвался во дворец и скоро будет тут. Они уже убили женщин, близких тебе, убьют и тебя. Стражники твои подобны младенцам, а всадники так высокомерны, что не видят под носом своим, как и ты… ЦА-РИ-ЦА, насладись именем твоим в последний раз.

- Сын? Этот? – Айола увидела, как несколько всадников заводят окровавленного пленника в залу. В пленнике, в чуждой для Дальних Земель одежде, легко было узнать сына бывшего советника, словно кто-то вылепил двух мужей по образцу одному столь искусно, что только седина на волосах старшего выдавало его возраст. 

Царица слышала шум за высокими дверями, а потом смотрела, как несколько всадников, с лицами столь же непроницаемыми и ужасными, как это было всегда, вошли в залу, одежды их были окровавлены, а у некоторых – порваны.

- Я должен увезти вас, Царица, - прервал суд Берен.

- Но…

- Царица, мятежники во дворце и на подступах его, я должен увезти вас, суд над изменниками вы продолжите позже, - немолодой всадник спокойно поднялся по ступеням и протянул руку Царице. – Вы не сможете идти быстро, Айола, вам с наследником следует немедля покинуть дворец, западное крыло охватил огонь…

- Царица? – раздался хриплый голос молодого пленника, он звучал так, словно некто сдавливал ему горло и не давал дышать. – Я умертвил Царицу и её младенца! Это не Царица!

- Умертвил? – ноги Айолы подкосились, и лишь руки всадника удержали её от падения с высоких ступней, сердце её затопил ужас и боль догадки.

- В южном крыле, в женской половине, в Царских покоях, она только разрешилась от бремени, женщина, кто бы ты ни была, ты не Царица.

- Ианзэ… - наследник внутри живота сильно ударил, словно пытался выйти на свет раньше положенного ему природой и Богами срока.

- Нам нужно поторопиться, Царица, - прошептал Берен, нетерпеливо подводя Царицу к небольшой двери в нише высокой стены.

- Нет! – произнесла Царица Дальних Земель, - никто! Ни зверь, ни птица, ни тварь ползучая не может причинить вред семье Царской – это карается смертью. - Айола шла прямо на узников. – Никто не смеет покушаться на трон Дальних Земель – это карается смертью, никто не смеет смотреть в лицо Царице – это карается смертью, никто не смеет поднимать мятеж и нести его по Землям, неся за собой пожары и разруху – это карается смертью.  Никто не может вступать в бой с всадниками Царицы – это карается смертью, никто не может спорить с Царицей – это карается смертью!

Айола кружила вокруг пленников под беспристрастными и непроницаемыми лицами всадников, под крики, что доносились из-за высоких дверей, и повторяла, и повторяла, за что им полагается смерть.

- Как много смертей и как мало у вас жизней, мужи…

- Ты ничего не можешь, Царица, скоро сюда ворвутся мои люди, и ты погибнешь, - бывший советник выплёвывал слова прямо в лицо Царице Дальних Земель, вместе с кровавыми  слюнями. Айола протёрла лицо своё.

- И за это тебе полагается смерть! Когда сюда ворвутся, не ты будешь сидеть на троне Дальних Земель, и не сын твой, и никто из рода твоего не будет, как и не будет жить, всех ждёт смерть. Вина ваша доказана, пленники, и смерть ваша будет страшна. - Она крикнула палачу, и тот через мгновение принёс корзину с шипящими тварями, но Айола не отступила, не сделала шага назад. – Вы умрёте сейчас, к дому вашему уже выехали мои люди, и другие сыновья твои умрут тоже, как и дочери. Провинция ваша захлебнётся в крови своей – не останется живого человека, зверя или птицы на просторах её, но пока смерть ждёт вас, - она смотрела, как извивающихся гадов, чья расцветка была ярка и притягивала к себе, нёс палач.

 Берен взял за руку Царицу и попытался отвести её от пленников, палач встал и не подходил ближе, держа за головы шипящих тварей.

- Царица, вы должны послушать меня, через время всё будет окончено, но вы должны уйти из залы.

- Я буду смотреть, как эти двое корчатся в муках, я буду смотреть на смерть их.

- Это не зрелище для жены, носящей в чреве своём младенца, - Берен был настойчив. – Царица!

- Нет. - Айола застыла и стеклянными фиолетовыми глазами смотрела на пленников, которые корчились в страхе, смотря на танцующих в руках палача тварей, и просили милости Царской – четвертования для себя и детей своих.

- Да будет так, - Царица отошла на два шага от пленников. – Приказ мой будет приведён в исполнение немедля, сейчас. - Она отошла ещё на шаг и подала знак рукой палачу, в тот же момент почувствовав, что её поднимает на руки Берен и поднимается с ней на серые ступени.

- Это слишком опасно, Царица, - проговорил в остекленевшие глаза Айолы, которые, не отрываясь, смотрели на яркие цветные ленты, ползущие к пленникам. Гады к гадам. И она крикнула:

- Смерть, вас ждёт смерть!

В это время змея совершила прыжок, свернувшись клубков и, отпружиня от каменных плит пола, мгновенно укусила за шею бывшего советника, вторая отпружинила ещё выше, и укус её пришёлся в лицо второго пленника. Крики, страшней которых не слышала юная Царица никогда раньше, сотрясали залу, два некогда человеческих тела корчились на полу в страшных муках, кожа их покрывалась язвами и лопалась, из ран текла тёмная кровь, а руки и ноги словно наливались водой, как и лица. Змеи продолжали жалить, и лишь когда последние издыхание вышло из пленников, палач ловко поймал их, убрал в корзину, поклонился и отошёл.

Страшна боль пронзила живот Царицы, и она упала в руки Берена, а сознание покинуло её тело…  

Спасибо всем читателям.

В шапочку добавлен новый персонаж - Элнаил. 

Форум. 
Бета Ксюня555