Когда я ушла через окно, я ушла в свою раковину, закрывшись на все замки и завесив наглухо шторы, переживала свой личный  ад  одна и в ней. Выходить из неё я ещё не была готова. Я даже говорить не была готова. Я всё это время практически не говорила. Так, короткие реплики. Говорить было больно.

Он слегка отстранил меня и заглянул мне в глаза. В его глазах  стоял яд. Казалось, что его так много, что он сейчас начнёт вытекать.
- Не поступай со мной больше так никогда, слышишь?

 

Я старалась быть всегда в движении. Только задание. Нигде не останавливаться, ни о чём не думать. Потому что стоило только остановиться, как боль начинала прогрессировать и рвать мою грудь. Воспоминания накатывали, врывались ураганом, хотелось завыть волком или закричать на всю вселенную, чтобы она рухнула и раздавила меня.
 
Время перестало для меня существовать. Какая разница. Всё равно я то в одном году, то десять лет назад, то три или пять  лет вперёд. Я стала жить вне времени.

 

Мне нужно принять решение. Сделать шаг, выбор. Причина для этого была слишком весомая и серьёзная. Калёным железом она выжигала мой мозг. Это больно. Очень больно. Мысли Тони. Я их услышала. Я не специально полезла в его голову. Просто он расслабился и отпустил их на волю в свободный полёт.

Они вошли в мою голову легко, как по маслу, и разгорелись внутри, поджаривая каждую извилину. Теперь я знала причину его грусти в глазах. За ней  была спрятана боль и желание

Ради Беллы я могла его и поджарить, хорошо, что он этого не знал. Я тоже этого не знала. Не знала, что привязалась к ней всей душой и запросто могу пойти ради неё на некоторые жертвы в виде палёной шкуры и перьев некоторых особей, если что-то пойдёт не так. Осознала, когда её увидела и оценила её состояние. Я сжала кулаки.

- Почему  она так плохо выглядит? – резким тоном спросила я врача. - Она истощена. Ваше имя?
- Плод  высасывает  из неё все соки,  – развёл руками. – Кариб моё имя. 
- Что вы предпринимаете, чтобы их  восполнить, Кариб?

 

Я перевела взгляд на подкидыша. В её голове происходило то же  самое. Казалось, что между ними возникло прозрачное поле - проводник, в котором эти нити встретились, переплелись и срослись в единое целое.
Как только произошло соединение, вокруг Изабеллы стало появляться новое поле, а точнее, её аура засветилась, превращаясь в лёгкий дымок.  Он  стал закручиваться вокруг её тела, рук и ног.

 

Подкидыш металась в бреду. Жар, сопровождаемый лихорадкой,  снова атаковал её тело. Всё, что могли, мы делали. Протирали мокрым холодным полотенцем, меняли мокрые простыни, поили холодной  водой  и утешали. Сэм сказал, что надо, чтобы она пила много воды.
Несколько раз она ненадолго приходила в себя. Всё время просила не прогонять её домой.

 

Мы спешили, быстрыми шагами вместе с нами торопилась и  ночь.
- Мы на месте. Сейчас в арку. Она расположена к югу от Гайд-парка в центральной части Лондона, в северо-западном углу Грин-парка. Давай поспешим. Сейчас  почти полночь, у нас несколько минут.

Арка. У  стены кто-то сидит, скрутившись в комок и укрывшись плащом. Мы прошли  вперёд  сквозь проём арки и оказались в лесу. За спиной кто-то  чихнул и врезался в спину Тони.

 

Вокруг поляны, где будет освобождено  много душ, собралось  большая стая собирателей в преддверии богатого урожая. Простым глазом их  увидеть было невозможно. Они как лёгкий  прозрачный туман обволакивали зелёные границы  поляны в ожидании улова.

- Наша главная цель – Виктория. Мы не должны её упустить, конфетка. Я буду контролировать ход битвы, а ты найди эту рыжую  красоту и глаз не спускай. Если  у неё будет получаться удрать, поджарь и  съешь её.

 

Отключив телефон, Тони ещё раз обратился к Белле.
- Белла, сейчас будет точка невозврата. Я тебя предупреждаю. Обратной дороги не будет, ваши души вам больше принадлежать не будут, они будут заложены в контракт. Вы будете там, где вам прикажут, вы будете теми, кем вам прикажут быть.
Я не знаю…
- Я знаю. Я читала твои записи, прости, я не специально. Но начав, я не смогла остановиться. А теперь пойдём. Сейчас.

 

Шаги. Видимо, мужчина, стук каблуков обуви это подтверждал. Манера ходьбы, каждый шаг он чеканил. Военный? Полицейский? Женщины ступают иначе, легче. Остановился в паре метров. Видимо, осматривается. Мысли не читаются, какой-то туман у него в голове. Нет, обрывки есть, но не разобрать.

Плохо читаемый, шаг чеканит и запах. Теперь всё встало на свои места. Нашёл.

 

Мы прибежали на луг, когда уже было поздно. Поздно для того, чтобы предотвратить то, что там произошло. Мы застали уже  последствия состоявшегося факта. На поляне сидел Лоран и держал на руках Беллу. Она не кричала. На её руке, на пальце переливалось чёрным камнем  кольцо чёрного дракона. Лёд потушил огонь, но не отменил действие вампирского яда. Кровь дракона действовала как лучшее обезболивающее.
- Ты им просто так не достанешься, девочка, - шептал Лоран,  покачивая Беллу.

 

Рассвет лёгким туманом  обволакивал  дом  Калленов. В доме было шумно.  Они собирали вещи. По дому летали словно тени, на такой скорости, что порой их было трудно разглядеть. Через час всё было упаковано. 

Эммет и Джаспер выносили последние чемоданы и складывали их в багажники машин.
- Вы решили уехать? – спросила я. – Может, вы спешите с выводами?
- Так решил Эдвард.  Нам всё равно пора было уезжать. – Эммет вздохнул. – Мы с Роуз возвращаемся в Африку.

 

Из крайнего дома кубарем выкатился чёрный волк. С диким рыком он перепрыгнул через лежащее на его пути бревно. Второй его прыжок уже был нацелен на выскочившего из укрытия  вампира. Он был весь в грязи, видимо, слегка окопался, маскируясь.  В попытке удрать  от волка, разворачиваясь, он  повернулся к нему спиной.  Это была его ошибка. Волк рухнул всем весом ему на спину и сомкнул зубы на шее.  Голова вампира откатилась в сторону.

 

- Урок первый. На вопрос о том, как научиться летать, твой мозг может выдать практический ответ в виде готовой  способности, разблокировав твоё сознание от сомнений и освободив энергию, необходимую для преодоления притяжения земли. Сначала надо мысленно сформировать цель, затем утверждение: «Я летаю. Парю над землёй». Выпусти крылья на свободу. И пошевели ими. Разомни, как на зарядке. Помаши. Распуши. Потряси перьями.
 

Я закрыла глаза. И представила крылья за спиной.
 

На поляну выходило трое: грязные, босые, в драных   джинсах.  Морковные волосы Виктории развевало ветром. Мысли ее выдавали холодный расчет и били сигнал тревоги. Она не привыкла чувствовать себя уязвимой. Ей не нравился наш численный перевес, и поэтому она боялась. Все ее существо горело желанием сбежать отсюда.

Все выдавало в них повадки хищников – осанка, походка и взгляд, зорко выхватывающий мельчайшие детали. И даже их мысли дышали охотничьим инстинктом.

Соперничество, гнев, ярость, ревность. Все эти чувства и эмоции рвали Эдварда на части. На одной чаше  весов в его голове сидел монстр и смеялся. Что положить во вторую?
Её мозг для него молчал. В шоколадных глазах  было очень много тайн, вопросов и ни одного ответа.
В его глазах  угрызения совести, вина и монстр, который облизывал сухие от жажды губы.

 

Долгий, обострённый, на резких тонах, неприятный спор. Роуз и Джаспер настаивали на избавлении, вынося смертельный приговор Белле.

- Значит, для вас это так просто убить человека? – Я вставила свой голос, который никто не спрашивал. – Ради себя любимых? А думать не только о себе или о своих парах не пробовали?
Все повернули головы в мою сторону.