В этот момент другого плеча коснулись его губы и я, не выдержав, слегка застонала.

Губы замерли, потом отстранились. Я и услышала, и почувствовала кожей тяжёлый вздох, а потом едва слышное:

– Два дня. 

– Фрэ-энк... – протянула я задумчиво, ковыряя пальцем футболку на его плече, делая в ткани дыру. – Я тут подумала... Футболка же всё равно уже негодная, так что лучше её снять совсем, верно?

И, не дожидаясь ответа, быстренько содрала с него остатки футболки, как тонкую обёртку с подарка. 

– Фрэнк! Что с этой птицей? – я ткнула пальцем в нужном направлении, мельком отмечая, что хотя мы и бежим, но говорить совсем не сложно.

– Я всё ждал, когда ты заметишь, – хитро улыбнулся он мне, не снижая скорости.

– Что замечу? И что с той птицей? 

Я захихикала.

– Всё, я больше не могу! Фрэнк, скажи ему.

– Что сказать, – тут же насторожился отец. 

– Солнышко, нам надо остановиться...

– Почему? – едва ли не захныкала я.

– Потому что на этой поляне в любой момент может появиться кто-то из твоих родственников. 

     Быстро преодолев расстояние между нами, Гейб пальцем мягко надавил на мой подбородок снизу, заставляя закрыть рот.

     – Не нужно таких удивлённых глаз, Ники, – ухмыльнулся он. – Да, я больше не боюсь собак. 

– Если будут ещё какие-то вопросы – обращайся. Чем могу – помогу.

– Вообще-то вопрос есть, – задумчиво протянула я. – Но он очень личный.

– Давай. 

   И что это сейчас было?! Я же медленно опустилась, почему же такое впечатление, словно на поляну рухнул метеорит? 

     – Я чувствую себя совершенно беспомощной, как младенец. Стоять не могу, одеться сама не могу, всё ломаю...

     – В каком-то смысле ты и есть младенец. Для тебя, для твоего тела, началась новая жизнь, ты словно бы заново родилась.

     – Фрэнк, расскажи, что было потом?

     – Потом?

     – Ну, после того, как я сознание потеряла. Что было потом? Ты сильно пострадал? А когда я вновь обратилась в человека? 

     – Если она не очнётся в течение ближайших шести часов, могут начаться проблемы из-за обезвоживания.

     – Но должен же быть хоть какой-то способ её напоить?! 

     – А... А хочешь... – мне только что пришло это в голову, и я решила рискнуть. – Хочешь, я тоже сниму футболку?

     – Дааа, – буквально простонал Фрэнк. Его глаза стали совсем чёрными.

    Он нежно погладил меня по щеке костяшками пальцев, и я, едва не замурлыкав от этой вроде бы совсем простой ласки, потёрлась о его руку, как кошка.

     – Ребятки, нашли бы вы местечко поуединённее, что ли, – хмыкнула Рэнди. – В Долине полно укромных уголков, знаете ли. 

- Ты подросла…

- Да, сто шестьдесят пять.

- Все равно маленькая, - он улыбнулся, - маленькая. 

- С ней точно всё в порядке? – отчего-то не верилось, уж слишком тихой, какой-то потерянной казалась девушка в последнее время, а сейчас и вовсе исчезла из поля зрения. 

     – Я видела тебя до пожара. У тебя волосы, как у людей, борода, как у людей...

     – И всё, – улыбнулся Фрэнк.

     – В смысле – «всё»? 

- Ладно… - к удивлению Руслана, Мила не стала спорить, а робко и даже застенчиво улыбнулась, выглядя при этом невероятно смущённой.