- Тоненькая, как прутик, - тягуче рассуждал Джеймс, приближаясь к ней. Он мог бы уже схватить ее, но словно наслаждался ее судорожными попытками избежать их соприкосновения. Ему нравилась ее слабость, 
горячечный блеск глаз, а мысль о том, чтобы сломать эту хрупкую, любимую 
ненавистным Калленом женщину доставляла ему мефистофельское 
наслаждение. 

- Ты только не волнуйся, - пробормотал Эдвард, пугая меня еще больше. – Теперь все хорошо.
- Теперь? – я подозрительно уставилась на друга и быстро взглянула на часы. Так и есть – они показывали почти полночь. Я пробыла в чужом теле вместо трех часов – шесть.

- Каллен, – ответил Эд. М-м-м-м… мне нравится его фамилия. Каллен. Она ему идет. Изабелла Каллен, Белла Каллен. Господи, о чем ты, Белла, остановись!

Он неспешно, даже лениво протянул руку и без труда перехватил тонкую щиколотку леди Каллен, крепко окружая ее пальцами. Сильные горячие мужские руки… у нее не было шансов вырваться, в чем Белла с легкостью убедилась, попытавшись прижать ногу к себе. 

- Мне… Мне нехорошо, - слабым голосом ответила она. 
- Сейчас. 
Лорд Каллен поспешно встал и лишь чудом не смахнул со столика масляную лампу, за которой потянулся. Через минуту комнату залил слабый мерцающий свет. 
Обойдя кровать, Эдвард склонился над женой, накрывая ладонью ее лоб. 
- Да ты вся белая, - пробормотал он, чувствуя, как внутри все холодеет от ужаса. 

Такая гибкая и теплая в его руках – каждую ночь. Любимая и… недоступная. Никто не мог знать, каких усилий ему стоило не приникнуть к приоткрытым пухлым губам Изабеллы, пока она спала, чтобы разбудить ее поцелуем, и затем не отрываться от нее ни на мгновение, пока силы не покинут их обоих, оставляя лишь сладкую усталость в теле. 

- Ну что ж, для вас, наверное, не будет новостью, что учусь я там же, где и парни, да и проживаю, в принципе, тоже. А, ну, учусь я на пластического хирурга... – я не успел закончить, как меня перебили.

Эдвард посмотрел на жену сверху вниз, на то, как доверчиво она льнула к нему, как бережно придерживала ладонью щенка, и ощутил, как нежность переполнила его. 
Он провел рукой по ее талии, слегка сжимая, но услышав, как едва заметно участилось дыхание Изабеллы, почувствовал, что к нежности приплетается более сильное, более примитивное чувство, которое он тотчас постарался в себе приглушить. 

- Я так и знала! – отбросив бокал в сторону, вскрикнула она. Ее голос слился со звоном битого стекла. – Я так и думала! Все это внимание, все эти подарки! Замаливаешь грехи, милый? Скажи, она лучше, чем я? Больше умеет? Или ты нашел какую-нибудь невинную овечку, м? Они ведь так сладко испуганно вздрагивают, не так ли? Не то, что я – развратная, распущенная…

Я затаил дыхание и уставился на монитор. Там что-то замаячило, и передо мной появилось милое личико, обрамленное копной каштановых волос. Я выдохнул и стал неприлично разглядывать девушку, находящуюся по другую сторону экрана. Она выглядела офигенно.

- Но клянусь, - холодным, мрачным голосом, продолжил виконт. – Когда я держал ее: бледную, умирающую, истекающую кровью - в своих руках, я испытывал желание сделать это. Я видел, что она умирает, и не мог отыскать в себе хотя бы намек на…

Бандиты замерли, повернув головы к леди Каллен, точно только сейчас замечая ее присутствие. 
- Смотри, какая цыпа, - осклабился второй, оглядывая Беллу с ног до головы.