Глава 12 Часть 2

Что же такое происходит в её жизни, что всё катится к чертям, и кажется, что ничего вернуть и исправить уже нельзя, да и есть ли в этом смысл?

Он смотрит на меня добрым взглядом, находясь под моим одеялом, через которое нога Джереми соприкасается с моей, стоит ему чуть пошевелиться. Мне эмоционально лучше просто от того, что мы сидим тут в неярком свете люстры, а от тёплого прикосновения и тем более. Я подаюсь вперёд, провожу рукой по волосам Джереми, влажным на кончиках, и целую его. Мне хочется узнать, как ощущаются его губы, нежные они или нет. Нет, не нежные. Они шершавые и обветренные. Он не отвечает мне, и я думаю, что, может, этого уже и не произойдёт, но спустя несколько мгновений всё меняется. Джереми обнимает меня правой рукой вокруг плеч, и медленно поцелуй становится глубже.

Ему 36, и он преуспевающий врач-эмбриолог. Ей 28, и она работает ассистентом в юридической фирме. По счастливой случайности герои встречаются в Лас-Вегасе, но к чему всё это приведёт?

Ему 36, и он преуспевающий врач-эмбриолог. Ей 28, и она работает ассистентом в юридической фирме. По счастливой случайности герои встречаются в Лас-Вегасе, но к чему всё это приведёт?

Ему 36, и он преуспевающий врач-эмбриолог. Ей 28, и она работает ассистентом в юридической фирме. По счастливой случайности герои встречаются в Лас-Вегасе, но к чему всё это приведёт?

Ему 36, и он преуспевающий врач-эмбриолог. Ей 28, и она работает ассистентом в юридической фирме. По счастливой случайности герои встречаются в Лас-Вегасе, но к чему всё это приведёт?

Эдвард хотел, чтобы я испытала всякое. Вероятно, он имел в виду не мотоцикл и не иные вещи экстремального характера, ну и что? Это моя жизнь. Наши с ним жизни больше не соприкасаются. И он тоже не узнает. Он лишил меня невинности во всех смыслах, а не только физически. Он должен был знать, что может быть со мной потом, и что я перестану быть той Беллой, с которой он познакомился как-то ночью. Что я перестану быть его и перестану быть колибри. Никто, кроме него, так меня не называл. И уже не назовёт. Это было только нашим. Только между нами. Но это прошло и больше не повторится.

Для чтения книг не нужна особая компания. Я была ему компанией, и казалось, что ему и не нужно ничего и никого другого, но всё оказалось заблуждением. Я тут без него, в университете, на этой стадии своей жизни, и я всё никак не могу понять, почему так вышло. Могла ли я исправить что-то? Сказав о любви первой и гораздо раньше? Или сказав в тот последний вечер, что без него я быть не хочу и не могу, несмотря ни на что? Но сейчас я без него и в какой-то степени могу жить так, то есть я жива, и я ни разу не думала сотворить что-то с собой из-за Эдварда и расставания с ним.

Как ей понравится, если я потребую, чтобы она отправилась на пляж топлес, как это делают женщины в моей стране? Согласится ли она следовать традициям моего народа? Я в этом сильно сомневался.

Внезапно меня осенило. Наверное, пришло время проучить ее. Пусть попадет в вырытую ею же яму.

Рэйчел предвкушает не столько поездку к себе домой, сколько то, что к ней присоединится Дилан на несколько дней после Рождества, а потом они вместе поедут обратно в Сиэтл. А я просто хочу домой. Без предвкушения чего-либо. Мой парень меня бросил. Тот, кого впервые в жизни я полюбила, предпочёл быть один, нежели разделить свои проблемы и прочие тяготы со мной. Надеюсь, он не приедет вдруг. Нет, не приедет. Исключено. Он не питал особенной любви к Форксу и тогда, а теперь, наверное, и подавно. К родственникам, с которыми поругался и вряд ли уже примирился, не приезжают. К бывшей девушке и тем более.

Через месяц Эдварду исполнится тридцать четыре. Как я оказалась здесь без него? Неважно. Я больше никогда его не встречу. Разве что, быть может, на свадьбе Элис. Наверняка однажды она выйдет замуж за Джаспера и пригласит Эдварда. Или не пригласит, чтобы пригласить меня, и чтобы я точно приехала. Не знаю, кто тогда будет для неё важнее. Я не уверена, что хочу когда-либо встречать его вновь. Но это происходит. Не из-за свадьбы или какого-то другого события, радостного или трагичного. Это просто он и я. И когда я встречаю его снова, земля словно уходит из-под ног.

Достаточно того, что иногда я ему пишу. Сообщения, которые никогда не отправлю. Но они оседают в моих черновиках. Будто иначе я забуду его, всё, что он заставил меня чувствовать, как нам было вдвоём, целые дни и отдельные моменты, словно отвоёванные в борьбе. Может быть, лучше было бы забыть. Но вместо этого я пишу и сохраняю текст.