Изабелла ругала себя за то, что всего лишь на второй день после того, как она приехала, чтобы побыть с Эдвардом, у неё хватило ума отправиться на улицу. Она то и дело бросала на Эдварда затуманенные взгляды, размышляя, как бы поскорее вернуться в отель.

Чикаго встретил Изабеллу влажной жарой, которая воспринималась после прохлады Тихоокеанского побережья совсем уж необычно. Влажное тепло окутало её уже в «трубе» между салоном самолёта и зоной прилёта. Её личное солнце ожидало её у выхода. И снова опалило её.

"Знаешь что, Эдвард Каллен?" – процедила она, вызывающе сверкнув глазами. – "Женись сам на себе".

 - А теперь пойдём, детка. Я хочу посмотреть, что на тебе надето под этим платьем, - недобро сказал Эдвард. -  До завтра у нас осталось не так много времени, и я намерен провести каждую оставшуюся минуту у тебя между ног.

 - Разреши пригласить твою даму потанцевать, Каллен, - сказал парень, обращаясь к Изабелле. - Мы не знакомы. Я — Джеймс, - представился блондин.

- Что ж, леди, думаю, пора привнести в наше свидание немного скорости, – проговорил Холостяк на камеру. – Нас ждет Монте-Карло, и самые быстрые автомобили!

 - И я намерен получить мой подарок, - голос Эдварда зазвучал ниже, когда он подвинул её на самый край и встал у неё между ног. Он играл с ней, скрывая своё смущение.

История первой любви, которая стала для Беллы и Эдварда единственной. Они испытали много боли и совсем немного счастья. Неужели единственное, что останется между ними - старый дневник и традиция Эдварда дарить Белле валентинку 14 февраля?

Недовольный Эдвард вытер пену с половины лица и подошёл к двери. По-прежнему, ничто не могло заставить его поглядеть в глазок, поэтому он вздохнул и распахнул дверь. Перед ним стояла немного промокшая и неуверенно выглядящая мисс Изабелла Свон.

- Это ты про врожденную наглость? – спросила она, косясь на сильную мужскую ладонь, обхватившую её руку. Её обладатель слегка поглаживал большим пальцем кожу на её плече, посылая рой приятных мурашек вдоль позвоночника. Подобный жест был, по меньшей мере, странным, ведь их связывали профессиональные отношения, но, похоже, Каллен не придавал этому какого-то особенного значения, шагая рядом с весьма беспечным видом.

Отлежавшись, Эдвард встал и,  держась за рёбра, поплёлся в ванную.Там он осмотрел своё разбитое лицо, ссадины на боках и синюю шею. Он уже понял, что имел дело с профессионалами, но от этого было не легче.