Такой красивый. Сильный, но ранимый. Мужественный, но непреодолимо чувствительный. С виду жестокий, а в душе — до смерти напуганный.
Это ее Эдвард, ее Каллен, ее осужденный засранец. Ничто и никто не сможет этого изменить.

Она встала и последовала за медсестрой – так, будто шла на собственную казнь. Никто никогда не нервничает так из-за какой-то пятнадцатисекундной процедуры. Должно быть, она от меня что-то скрывала.

Я никогда не был тем, кто любит откровенничать, но с чего-то же нужно было начинать.

Кончики его пальцев путешествуют вдоль моей ключицы, решительно, но нежно. Они задерживаются на моем шраме, на коже, которая не совсем онемела. Мне кажется, что я могу ощутить, как я сделала это. То, как я стояла на том дереве, смелая и достаточно глупая, чтобы прыгнуть.

Мне не хотелось верить, что Белла может мыслить вот так, основываясь лишь на первом впечатлении. Но с другой стороны, я действительно не настолько хорошо её знал.

Не желая форсировать события, я не давала ему авансов с нашего первого свидания. Это было меньше недели тому назад, хотя казалось, что гораздо дольше.

Я никогда не был тем, кто привык просить, но на этот раз это, безусловно, того стоило.

Когда тебе семнадцать лет, ты веришь в сказки о прекрасном принце. Когда тебе двадцать четыре, ты устала его ждать и пытаешься удовольствоваться малым. Когда тебе тридцать, ты на сто процентов уверена, что его не существует.

Она улыбнулась мне и внимательно посмотрела в глаза. Я знал, она хотела, чтобы я изучил её тело, но не мог заставить себя отвести взгляд.